Просветление – не то, что ты думаешь

В: Для парня, сидящего на этом стуле.

Уэйн: Парень, сидящий на этом стуле, как мы уже говорили раньше, является инструментом, точно так же, как и вы. Иногда жизнь прекрасна, иногда жизнь ужасна. Но то, на что мы указываем в этом Живом Учении, – это Трансцендентность. Ищущие ошибочно думают о Трансцендентности в личностных терминах и спрашивают: «Трансцендентность случилась через этот организм, так на что это похоже?»

Я использую аналогию с камнем в ботинке, без которого вы сегодня проходили весь день. Каково ваше переживание отсутствия камня в ботинке? Каково это – проходить весь день без камня в ботинке? Вы поймете, что не было никакого переживания отсутствия камня, было просто само отсутствие камня. И если вы теперь войдете в комнату, полную людей с камнями в ботинках, и кто-то из них скажет: «А вот у него нет камня в ботинке», – все захотят узнать, каково это для вас.

В: Если бы вам надо было поговорить с другим просветленным, у вас обоих было бы одинаковое восприятие состояния, в котором вы находитесь? Или оно отличается для каждого мудреца? Уэйн: Вы опять мыслите в терминах просветленного мяса: этот кусок просветленного мяса по имени Уэйн встречает тот кусок просветленного мяса, и затем вы сравниваете мясо. Подобны ли качества этого куска мяса качествам того куска мяса? Это – мясо [указывает на свое тело], это – мясо и то – мясо [указывает на аудиторию]. Не бывает просветленного мяса. Просветление, как я о нем говорю, трансцендентно мясу.

В: Ну, приходит ли оно по-разному через ваш механизм тела-ума и чей-то еще? Уэйн: Учение приходит по-разному.

В: А Понимание, или Реализация?

Уэйн: Это не Реализация чего-то, вас путают слова. Мы, учителя, говорим о Просветлении как об Абсолютном Понимании, или Реализации, или Пробужденности. А у вас возникает ощущение, что нечто было реализовано или понято. Естественно, создается впечатление, что мудрец что-то обрел: обрел реализацию, обрел понимание. Так, язык формирует представления. И это никак нельзя обойти.

Мудрец не обретает ничего в Просветлении, мудрец что-то теряет. Здесь трудность в том, что то, что мудрец теряет, изначально не является чем-то реальным. Даже само утверждение, что он потерял это, придает этому больше реальности, чем есть на самом деле, но нам приходится так говорить, чтобы общение было возможным.

В: Хорошо. Но оно кажется чем-то реальным. Уэйн: Это «что-то» – ложная вовлеченность, ложное восприятие. Когда ложная пелена спадает, то, что остается, – это то, что всегда было там. Ничто не изменилось, оно было там всегда. Это ложное чувство, это ошибочное восприятие теперь ушло.

В: Это можно увидеть? Как можно это воспринять? Уэйн: Нет. Вы не можете воспринять отсутствие чего-либо.

В: Вы говорите о Просветлении как об отсутствии чего-то, и опыт Просветления вы сравниваете с отсутствием камня в ботинке. Однако оно каким-то образом случилось в вашей жизни. Как вы можете знать, что нечто случилось, если у него вообще нет качеств? Уэйн: Мы снова сталкиваемся с ограничениями языка. Событие, называемое Просветлением, происходит. Есть некое событие, есть некий момент в истории организма, когда это событие происходит. Это нечто самоочевидное. Оно не подлежит обсуждению, спорам или сомнениям. Оно просто есть. В нем нет никакой скрытой значимости. Оно значимо только с точки зрения ищущего. А для мудреца поиска больше нет, поэтому с точки зрения мудреца в нем нет никакой важности, никакой значимости.

В: Вы сказали, что оно произошло в прошлом и что вы помните его. Это событие, которое можно приурочить к конкретному времени? Уэйн: Да.

В: Этот опыт Просветления был похож на осознание, что у вас нет камня в ботинке? Уэйн: Это тот указатель, который я использую. То, что мы называем опытом Просветления, – это момент, когда тот самый камень оказывается нереальным. Он никогда не был реальным. И он по-прежнему нереален. Он был подобен гипнотическому сну о камне – на самом деле не было никакого камня. Так что да, мы можем приурочить его к тому моменту, когда гипнотический сон о камне закончился.