Склоняю голову к стопам моего мастера.Когда я, Старый Пёс, пребывал в ретрите в глуши,Слова, произнесённые моим всеблагим прибежищем и защитником,Пришли мне на умИ побудили меня написать следующее.Поначалу, находясь в присутствии моего учителя,Как искатель, оказавшийся по ошибке на острове из золота,Я чувствовал, что все мои мечты стали явью.Таким было знание ценности учений.Затем, находясь в присутствии моего учителя,Подобно вору, приведённому к судье,Я испытывал сильное раскаяние за все свои злодеяния.Так я получил заслуженный нагоняй.Сейчас, находясь в присутствии моего учителя,Подобно голубю, строящему гнездо в храме,Я чувствую себя слишком легко, будто равный.Так мне лучше бы сохранять дистанцию.Поначалу, когда я получал наставления о медитации,Как голодный человек, отчаянно ищущий еду,Я чувствовал жгучую потребность воплотить эти наставления на практике сей же час.Такой была поверхностная демонстрация медитации.Затем, внимая наставлениям о медитации,Подобно человеку, пытающемуся понять смысл слов, доносящихся издалека,Я ощущал себя в тупике, не понимая того, что только что услышал.Такой была неспособность прояснить сомнения.Сейчас, слушая о медитации,Подобно тому, кого заставляют проглотить свою рвоту,Я не чувствую ничего, кроме отвращения.Так проявляется потеря желания получить больше.Вначале, пребывая в ретрите в глуши,Как путник, только что вернувшийся домой,Я чувствовал совершенный комфорт.Такой была радость быть там, где я был.Затем, оставаясь в ретрите в глуши,Будто ослепительная красавица, оставшаяся совсем одна,Я чувствовал тревогу и опасность.Таким было сильное беспокойство.Сейчас, будучи в ретрите в глуши,Подобно старому псу, нашедшему подходящую канаву, чтобы в ней сдохнуть,Я чувствую покой и удовлетворение.Так выглядит игра в труп.Поначалу, размышляя над воззрением,Я был как стервятник, ищущий самое высокое гнездо:Чем выше воззрение, тем больше оно мне нравилось.Так выглядело хвастовство о философии.Позднее, размышляя над воззрением,Как человек, который призадумался на распутье,Я пугался, что могу пойти неверной дорогой.Таким было пребывание в сомнении.Сейчас, раздумывая над воззрением,Я будто слышу, как старик бормочет что-то на ухо младенцу,И чувствую, что немного запутался.Так выглядит потеря всех ориентиров.Поначалу, думая о медитации,Как двое влюблённых,Я не ощущал ничего кроме страсти.Такова была жажда практиковать.Затем, думая о медитации,Как слабак, пригнувшийся к земле от тяжёлой ноши,Я чувствовал, что мне это не под силу.Таким было отсутствие достаточной практики.Сейчас, думая о медитации,Как игла на камне, балансирующая на острие,Я не могу успокоиться ни на мгновение.Так выглядит желание покончить с медитацией.Поначалу, размышляя о поведении,Подобно дикому мустангу, привязанному к колышку,Я чувствовал, что обеты ограничивают меня.Таким было притворство в дисциплине.Затем, размышляя о поведении,Подобно старому сторожевому псу, сорвавшемуся с цепи,Я чувствовал свободу делать всё, что пожелаю.Таким было оставление обетов.Сейчас, размышляя о поведении,Будто [некогда] ослепительная красавица, махнувшая рукой на былую красоту,Я чувствую себя совершенно несвязанным.Так выглядит прекращение заботы об условностях.Поначалу, когда я размышлял о цели36,Будто слыша сладкие речи мошенника,Она казалась мне великолепной сделкой.Таким было чрезмерное ожидание.Затем, когда я размышлял о цели,Она, подобно дальнему берегу океана,Казалась мне слишком далёкой.Такой была потеря надежд.Сейчас, когда я размышляю о цели,Подобно ночному вору, появившемуся на рассвете,Я чувствую, что упустил возможность.Так выглядит отсутствие всех ожиданий.Поначалу, когда я пускался в объяснения,Подобно ослепительной красавице, плавно шагающей по рынку,Я был заворожён своим красноречием.Таким было удовольствие слышать собственную речь.Затем, пускаясь в объяснения,Подобно старику, пересказывающему истории своей юности,Я чувствовал, что знаю всё наперёд.Так выглядит способность заговаривать зубы.Сейчас, когда я пускаюсь в объяснения,Подобно заклинателю, ищущему призрака,Я чувствую, что лишь демонстрирую свои слабые стороны.