Просыпайся, Цезарь

То ли с облегчением, то ли с разочарованием Веспер вздохнул и хотел уже подняться, как вдруг его руку схватили тонкие бледные пальцы.

Тем временем Марс догонял Аврору с мерзким ощущением, что он случайно подписался на участие в самой глупой игре. На протяжении всего их затянувшегося пути Марс не переставал делиться своим никому не нужным мнением о том, как непозволительно Аврора себя ведет. Он даже не подозревал, что такими словами едва ли заставит подругу повернуться к нему и броситься под ноги с мольбами о прощении. Однако в конце концов он догнал Аврору и схватил ее за плечо, хотя тут же отпустил, будто обжегся. Прикосновения к чужим телам его часто выталкивали из зоны комфорта.

– Поймал. А теперь пошли обратно.

– Я не вернусь туда. Мы занимаемся какой-то бредятиной, не понимаешь, что ли? – Аврора смотрела Марсу прямо в глаза, в самые черные глаза на свете. – Зачем мы откопали это безобразие?

– Цезаря, – последовало уточнение, но Аврора проигнорировала поправку и продолжила:

– Ты говоришь, мы делаем, а думать начинаем только потом. Я чувствую себя марионеткой.

Марс оперся на худощавую сосну и посмотрел на Аврору еще пристальнее. Она обязана была поддаться.

– Марионетки не думают.

– Мы можем и между собой пробовать общаться, для этого не нужны чьи-то кости, – Аврора, правда, хотела вразумить друга.

– Но Цезарь мотивируют, – Марс в этом не сомневался. – Ты же знаешь, надо практиковать иностранный язык с носителем.

– С живым! Я не могу тут больше находиться, меня этот лес с ума сводит, все такое темное, холодное, мертвое. Поехали обратно. Пожалуйста.

– Только если заберем Цезаря с собой.

Несчастной Авроре ничего не осталось, как уронить свое бледное с красными пятнами на щеках лицо в руки. Ее немного шатало. Казалось, она только что выпила несколько бокалов вина подряд, и теперь ей становилось все хуже и хуже с каждой проведенной здесь секундой. В глазах плыло, мысли разбегались, но она все-таки нашла в себе силы произнести:

– Ты больной. И мы становимся такими же рядом с тобой.

Это было сказано зря. Марс тут же, сам того не ожидая, резко схватил бедную девушку за горло, которое, к ее же несчастью, уже не обматывал белый шарф, и силой прижал ее к дереву возле них. Он давил с таким сильным напором, что Аврора должна была вот-вот сломаться, треснуть и развалиться. В черных глазах сумасшедшими волнами плескалась злость, неконтролируемая ярость, порожденная хаосом, способная оставлять после себя тела. Аврора же с неподдельным ужасом в собственных глазах пыталась освободиться. Она махала руками, как мельница, потому что хотела жить, только ничего не помогало, потому что Марс пресекал каждое ее движение.

– Ты достала меня, – медленно проговорил тот, у кого, как казалось жертве удушения, были все шансы превратиться в убийцу. – Когда уже закончится эта пластинка? Или мне нужно самому ей выключить?

Марс продолжал сжимать горло подруги, внимательно сосредоточившись на том, как реагирует ее хрупкое тело. Аврора ошибалась, он вовсе не хотел перегнуть палку, нет, ему нужно было лишь дойти до крайней точки, чтобы на этот раз все гадкие обвинения прекратились раз и навсегда.

– Я не хочу больше слышать тебя, – сказал Марс перед тем, как расслабить пальцы.

Аврора отшатнулась, задышала рывками и схватилась за горло, чтобы проверить, осталось ли оно у нее. Она действительно боялась, почти тряслась от страха, что дотрагиваться уже будет не до чего.

Марс выплюнул:

– Пошли.

Пострадавшая осторожно кивнула. А затем, толком не разобравшись, пожалеет ли она о своем решении, Аврора вытащила из мха большую палку, которую приметила сразу же, как только они здесь остановились, и со всей силы, будто шла на рекорд, ударила отвернувшегося от нее Марса по голове.

– Раз не хочешь слышать, то и не надо, – прошипела Аврора и отскочила в сторону, когда Марс упал ей под ноги, как кукла. Марионетка, которую вдруг отпустили, потому что больше не нуждались в ней.

Сначала ошарашенная собственным поступком Аврора хотела немедленно убежать, но потом вспомнила про ключи от машины. Вслух выругавшись, она бросилась к Марсу, то ли живому, то ли не совсем. Два кармана в пальто. Четыре кармана в пиджаке. Еще четыре кармана в брюках.

И никаких ключей.

Выкинул, мелькнула мысль.

Абсурд, последовала вторая.

Скорее всего, Марс отдал ключи Диане, что означало только одну отвратительную вещь: придется вернуться к друзьям, от которых хотелось убежать как можно дальше.

Бросив последний взгляд на заслужившего наказание Марса, Аврора поспешила в обратном направлении.

И не напрасно.

Картина перед ней развернулась чудная. Сильван подозрительно катался по заваленной листьями и иголками земле, Веспер с видом творца складывал из лопат пятиконечную звезду, а Диана гладила руку скелета и что-то шепотом ему рассказывала на английском с все теми же латинскими вставками, громкими и, если честно, не всегда понятными.

– Ты вернулась? – когда Сильван увидел запыхавшуюся Аврору, он мгновенно перестал вести себя как половая тряпка и сел.