Протест

«Все это, конечно, очень мило, – думал Кэрд, поднимаясь в лифте, – единственная неприятность состоит в том, что Валленквист – большой любитель лука – он уничтожал его за завтраком, в обед и на ужин – и когда он говорит о запахе, невольно возникают неприятные ассоциации. Если так настаиваешь на личном контакте, можно было бы и не есть его три раза в день».

Кабинет Валленквиста был раза в два больше помещения, в котором работал Кэрд. Так оно и должно быть. Однако сам майор превосходил в объемах своего подчиненного лейтенанта самое большее на четверть. Ростом шесть футов семь дюймов он весил двести восемьдесят семь фунтов, и добрые девяносто из них было лишними. Департамент здоровья давно и пристально следил за ним, однако благодаря своим связям майор не позволял врачам особенно докучать ему. А из второстепенных бюрократов никто не решался преследовать руководящего майора-органика; к тому же наблюдатели из Департамента здоровья сами не отличались худобой и весьма неохотно расставались с собственным жиром. Зато уж от людей маленьких, не обладающих властью и могуществом, они неизменно требовали неуклонного выполнения всех предписаний вплоть до последней буквы. И это в то время, когда общество официально считалось бесклассовым. Так было всегда, так будет и впредь.

При виде вошедшего Кэрда майор поднялся из своего огромного обитого мягкой тканью кресла и, сцепив свои руки, пожал их. Кэрд проделал то же самое со своими.

– Садись, Джеф.

Кэрд сел в кресло. Валленквист обошел вокруг стола, увенчанного сверху чем-то вроде серпа, и уселся на край стола, наклонившись вперед. «Еще свалится. Тоже мне, шалтай-болтай, – подумал про себя Кэрд. – Но эта игрушка по крайней мере не объедается луком».

– Как жена, Джеф? – улыбаясь, спросил Валленквист.

Джеф почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Неужели Озма совершила что-то противозаконное?

– Прекрасно.

– По-прежнему раскрашивает насекомых?

– По-прежнему.

Валленквист разразился громким смехом и хлопнул Джефа по плечу.

– Молодец, не так ли! Не знаю, искусство ли то, что она делает, но зато какое внимание со стороны публики. О ней знают все. Я слыхал, что в ее честь уже устраивают приемы.

Кэрд расслабился. Майор просто ведет обычный подготовительный разговор. Чтобы собеседники успокоились, настроились друг на друга – это в его стиле: нос к носу, глаза в глаза, плоть к плоти.

– А как поживает дочь? Ариэль… Маузер… так кажется ее зовут?

– Прекрасно.

– А вы продолжаете преподавать в Университете Восточного Гарлема?

Валленквист кивнул, и челюсти его прихлопнулись, словно паруса на ветру.

– Хорошо, хорошо. Так, значит, вечеринка? И кто там будет? Я знаю кого-нибудь?

– Наверняка. Ничего особенного, подобные события в артистическом мире – явление обычное. Прием дает Малькольм Чанго Кант, куратор музея Двадцатого века.

– Конечно, конечно, я слышал о нем. Правда, я в эти круги не вхож. Хорошо, что вы имеете информацию оттуда. Органик должен знакомиться с людьми других профессий.

«Вы бы сильно удивились, узнав скольких таких людей я знаю», – подумал Кэрд, продолжая поддерживать разговор и расспрашивая майора о здоровье, о жене, детях и внуках.

– Прекрасно, – отвечал тот, – лучше и быть не может.

Наконец, Валленквист сделал паузу. Кэрд нарочно отвернулся, продолжая, однако, рассматривать майора уголками глаз. Еще несколько секунд, и он, почувствовав, что тот готовится сообщить нечто важное, открыто встретил взгляд собеседника.

– У меня тут есть довольно серьезное дело, – сказал майор. – Такое, когда следует навострить уши. Дэйбрейкер! Ага, я так и думал. Подобное заявление способно вас разбудить. Я не ошибся?

Валленквист легонько потрепал Кэрда по руке.

– Я, конечно, буду следить за ходом дела, но главное удовольствие предоставлю получить вам. Вы, слава Богу, прекрасный человек и очень мне нравитесь!

– Благодарю, – ответил Кэрд. – Я также нахожу общение с вами весьма приятным.

– Я знаю своих людей, Джеф. В этом деле нам требуется лучший из лучших, а ты, Кэрд, – настоящий гончий пес.

4

К большому облегчению Кэрда майор, наконец, поднялся со стола, прошел вокруг него обратно к своему креслу и голосом включил настенный экран, за его спиной. Затем, крутанувшись в кресле, он приготовился смотреть.

– Это не просто какой-то там обычный беглец, – произнес он еще раз.

На экране появились три изображения взрослого мужчины: в одежде, в полный рост и под различными углами. Под ними возникли еще три изображения того же человека, но уже обнаженного. Джеф и майор Валленквист, не сговариваясь, уставились на половой член мужчины, явно подвергнутый в свое время процедуре обрезания. Кэрду никогда не приходилось видеть подобное в натуре – только на фотографиях. Сейчас зрелище это показалось ему хоть и экзотическим, но все-таки довольно уродливым.