Против князя Владимира. Книга первая. За Новгород (СИ)

Варяжко сложил найденные в тайнике грамоты в свою сумку, после тщательно прибрал за собой и тем же путем отправился обратно. Пришлось только задержаться на крыше амбара — нелегкая принесла сторожа идти с обходом торгового ряда именно в это время, да еще со своим псом. Тот что-то почуял, потянул было хозяина за угол амбара, где Варяжко оставил свой кожух, но обошлось — сторож, прикрикнув на кобеля, отправился дальше. Вернулся домой почти на рассвете. Не стал идти в спальню и беспокоить Румяну, прошел в свой кабинет. Здесь еще раз, уже более внимательно, прочитал грамоты, а потом задумался — дело уже становилось не столько личным, а важным городу, многое из намеченного придется менять.

Те двое из старейшины, которых он собирался убрать, еще несколько в совете, также и тысяцкий и командир дружины, упоминались в одном из писем княжеского наместника, как сообщники Путислава, так что теперь Варяжко мог рассчитаться с ними чужими руками — того же Росслава и Велимудра. Вряд ли оба мужа оставили бы безнаказанными заговорщиков, собиравшихся сдать город на милость князю, а их самих изничтожить. Оставаться в стороне не собирался — расправиться с недругами следовало в любом случае, но теперь уже сообща. Враги представляли немалую опасность, на их стороне оказались большая часть самых влиятельных мужей города, да и новгородская дружина — многие ее командиры также оказались втянуты в заговор.

Операцию против заговорщиков Варяжко продумал тщательно — ошибка стоила бы слишком дорого, любое промедление или сбой могли дать противнику время прийти в себя и самому перейти в нападение. Для ее проведения планировал поднять полк, заблокировать им дружину, а также занять самые важные районы города — не дать тем самым возможности заговорщикам поднять смуту в народе. Себе же наметил захват главарей, притом одновременно несколькими оперативными группами. Всю операцию следовало готовить тайно, собирался привлечь к ней только самых толковых и верных командиров своего прежнего полка. На мужей города не рассчитывал — главное, чтобы дали добро и не мешали. Их время придет, когда заговор будет обезврежен и встанет нужда объяснить людям о случившемся, да и решать с судьбой злоумышленников.

С наступлением утра отправился в городскую управу к Велимудру. Тот задержался, пришлось прождать час в сенях на глазах любопытствующего тиуна, все допытывавшего — с какой нуждой явился к посаднику. Варяжко даже заподозрил того в недобром умысле, что подкуплен врагами и может подслушать важный разговор. Пенял себя в излишней осторожности, но все же решил перестраховаться — когда пришел Велимудр, не стал с ним вести речь о своем деле в присутственном месте, уговорился о встрече в обед у того дома. К приходу Варяжко хозяин уже отобедал и ожидал гостя в гостиной. Без долгого предисловия объявил посаднику о том, что в его руки попали важные грамоты и передал их ему.

Тот читал одну за другой, на лице заметны были охватившие мужа гнев и недоумение — по-видимому, не ожидал от уважаемых в городе людей такого предательства. После сидел в молчании не одну минуту, приходя в себя от неожиданной информации и раздумывая над ней. Расспрашивать Варяжко — как же к нему попали грамоты, которые вряд ли лежали свободно, — не стал, только спросил, что тот собирается предпринять. Неторопливо, давая возможность осмыслить каждое слово, юный муж поведал о своем плане, правда, в общих чертах — о деталях не стал докладывать, посчитал излишним. Главное, что требовалось ему сейчас от посадника и Росслава — вернуть командование полком. Пусть негласно — такой вариант даже был предпочтителен, чтобы не встревожить недругов, — через своих людей, но все полномочия командира должны быть переданы ему.

На вопрос Велимудра: — А как быть с Мстивоем, нынешним командиром? — Варяжко ненадолго задумался.

С этим ратным мужем, прежде бывшим командиром сотни новгородской дружины, сталкивался не раз. Не сказать, что открыто враждовал с ним, но о приязни или доверии к нему речи не могло идти — тот шел на поводу своего прежнего командира. Ответил: — Его нельзя оставлять с полком — он чужой. Можешь не тревожиться за него — решу с ним сам в самое скорое время.

Посадник после этих слов досадливо поморщился и высказал: — Не надо только перегибать, Варяжко — от тебя чего угодно можно ожидать!

Все же дал добро: — Ладно, поступай так, как считаешь нужным. Я же перемолвлюсь с Росславом — пусть знает, с кем он рядом, да и обдумаем вместе, как нам быть.