Против лома нет вампира

Вампир пытался отодрать меня, но я держалась как липкий пластырь. Мое тело действовало как автомат, подчиняющийся чужому холодному и спокойному разуму. Стоило вампиру оторвать мои ноги – и я сильнее вгрызалась в его горло. Подсознательно я чувствовала, как лучше повернуть голову, чтобы он меня не достал зубами, как держаться, как двигаться в такт с партнером. Если вампир пытался отодрать руки, я вновь крепче обвивала его ногами и еще сильнее сжимала зубы. Мне казалось, что мы движемся словно в густом горячем меду, но на деле прошло не больше двух секунд, пока мне в рот не хлынуло что-то горячее и соленое, что я невольно проглотила. Кровь! Я добралась до нее! И, судя по силе потока, перегрызла-таки сонную артерию! Жаль только, что до вампира это тоже дошло. Он схватил меня за одну руку, провел совершенно зверский прием – и я отлетела в сторону как прутик. Хорошо хоть из круга не выкинул, гад. Но еще бы пара сантиметров – и все. Мозг работал спокойно и холодно. Какие у меня есть повреждения? Левая рука. То ли перелом, то ли вывих. Ладно, на том свете все лечат! Хорошо, что я ничего не чувствую! Адреналин спасает! Топ превратился в сплошные ленточки. Хорошо, что у вампиров когти не растут, а то мне пришлось бы весело. Пара царапин, пара синяков, голова чуть кружится. И кровь опять выступила из раны на руке, там, где я ее разрезала для Даниэля. Я попробовала зажать ее, но куда там! Влад был потрепан куда как сильнее. Я перегрызла ему горло почти наполовину. Сама от себя такого не ожидала! Кровь хлестала из дыры на шее. Сонная артерия готова. Но он жив. И сейчас вампир медленно, пошатываясь, шел ко мне. Теперь игр не будет.

Серые глаза опять впились в меня. Безжалостная рука вцепилась в плечо, поднимая на ноги. И я опять провалилась куда-то внутрь.

Эта стерва осмелилась сопротивляться… Мерзавка… Она поранила меня… Лучшего воина… Она смогла противостоять силе моего разума, смогла остаться свободной… Сейчас я подойду и убью ее. Просто уничтожу – и все. Оторву голову и буду пить кровь прямо из разорванных артерий. Буду весь купаться в ней, чтобы навек забыть о своем позоре. Больше не будет ни игр – ни осечек. Сейчас эта девчонка умрет!

И я поняла – это были мысли вампира. Каким-то образом я сейчас была в его сознании. Больше того, сейчас я была – им. И могла… Что я могу, господи?

Что есть у обычной студентки?

Что я могу противопоставить страшному и большому убийце?

Только одно. Я могу сделать так, что он не захочет меня убить. И я смело нырнула еще глубже. Туда, где виднелось самое святое – картины детства и юности. Я просто плыла внутрь, проталкивалась через его воспоминания, словно поднимала занавески, и шла глубже и глубже.

Кажется, вампир пытался мне сопротивляться. Я смела его с пути – и нырнула до конца.

И – увидела.

Он стал вампиром больше пятисот лет назад, тогда ему было тридцать лет. Его семья умерла от чумы. Дом сожгли, а на него охотились, как на бешеного зверя. Влад остался совсем один. В лесу на него и набрел Дюшка. И Влад стал его верным цепным псом.

Но ты ведь был хорошим человеком. Добрым и сильным.

Ты ведь не злой – изначально.

Я откуда-то знаю, что у меня есть время говорить об этом, и вытаскиваю в разум вампира то, о чем он давно позабыл.

Малыш, бегущий к речке. Солнце ярко блестит на воде. У реки – лодка, из которой выходит рослый мужчина.

– Папа, папа!

Мужчина подхватывает ребенка на руки и подбрасывает вверх. Мальчишка звонко смеется. Он отлично знает – папа никогда его не уронит. Он ведь самый сильный…

– Феденька!

Мать молится у иконы.

– Господи, защити и убереги моего сына… Помоги ему, Господь Вседержитель… Пусть он будет добрым и счастливым человеком…

Удивительно красивая девушка.

– Аннушка, свет мой, станешь ли ты моей женой?

– Да, любимый.

Лесная полянка и яркое солнце. И венок из ромашек, который девушка надевает ему на голову. Венок оказывается великоват и проваливается до плеч. И Влад, то есть когда-то Федор, молодой и удивительно веселый, оказывается в ожерелье из ромашек. Он подхватывает девушку на руки и кружится с ней по полянке.

…Маленький сверток, который кладут ему на руки… Что с ним делать? Он может ему повредить… Испуг, растерянность, неловкость… Детский плач из свертка… И тут же на вторую руку кладут второй сверток…

Анна бледная, но удивительно красивая, улыбается. Под глазами ее залегли черные круги, но глаза сияют счастьем.

– У нас сын и дочь, родной мой… Близнецы…

И все перечеркивают страшные образы.

Ночь.

Кровь.

Пожар.

И мертвые лица женщины и детей, сгорающих в родном доме. Доме, который он построил для своей семьи. В котором мечтал умереть и сам. Он шагнул бы в огонь, но не успел.

– Здесь еще один живой…

– Убить! Он понесет чуму дальше!

И в плечо тогда еще человека вонзается стрела.

И он бежит. С ненавистью и жаждой мести в сердце.

Я и сама не поняла, что сделала дальше. Но знала, что мы с вампиром сейчас видели одно и то же.