Против лома нет вампира

— Говорите, — просто сказал Константин Сергеевич.

Печати играли со мной плохую шутку. Мечислав проснулся — и Печати пробудились вместе с ним. Я чувствовала, как где-то далеко он открыл глаза. Ощущала голод вампира. Чувствовала его жажду крови. Огненную. Раскаленный ком ворочался у меня где-то в желудке. И передо мной сидели не двое людей, а два живых кувшина с алой, теплой, солоноватой кровью. Я облизнулась. Я видела, как бьется пульс на шее у Костика, я почти ощущала его у себя на языке, я чувствовала запах его кожи и дешевого мыла — и готова была впиться в него зубами. Сил едва хватило, чтобы выдавить сквозь зубы:

— Вы отправитесь туда?

— Да, — ответил Константин Сергеевич.

Он не солгал. Теперь я понимала, как вампиры различают ложь и правду. Пульс на его шее бился так же часто, как птица в клетке, но не прыгал. Не менял ритма. Человек боялся меня, но не лгал мне. Черт, если это не прекратится… Я с трудом подавила в себе желание броситься через стол и впиться ему зубами в горло. Но что-то наверное отразилось в моих глазах, потому что Константин Сергеевич странно посмотрел на меня.

— Юля, с вами все в порядке?

В порядке!? Как бы не так! Вслух я этого сказать не рискнула. Боялась, что не выдержу, если разожму зубы. Печати Мечислава и не думали успокаиваться в моем сознании. И я знала, ЧТО может их утихомирить. Хотя бы временно. Я резко сорвала бинт с многострадального запястья. Из руки закапала кровь. То есть она закапала бы, если бы успела. Но я не хотела потерять ни одной драгоценной капли. Я впилась губами в рану, высасывая кровь из вены. Солоноватый вкус во рту немного успокоил меня — и я смогла поднять го-лову. Теперь люди оставались для меня людьми. И кусать мне никого не хотелось. Приятная неожиданность.

— Простите. Это… своего рода побочный эффект.

— Интересный эффект, — заметила экстрасексорша чертова.

Ну все, она меня достала! Сейчас я поставлю ее на место раз и навсегда. Я медленно, нарочито медленно, лизнула рану на руке, потом облизала губы — и улыбнулась.

— Твое счастье, что мне удается его контролировать. Для получения эффекта глубоко безразлично у кого должна быть взята кровь — у меня или у тебя. Даже лучше, если это кровь другого человека, одаренного кое-какой силой. Даже если его силу не разглядишь без микроскопа.

— Да как ты смеешь! — взвилась Татьяна.

— Не провоцируй меня, девочка. — Это из меня опять выглянули Печати. — Или я разорву тебе горло!

Татьяна смотрела мне прямо в глаза. Что было сейчас в их глубине? Кто смотрел из моих зрачков? Не знаю. Но у нее даже не было сил отшатнуться. И серые глаза полнились слепым ужасом. Так смотрят дети из темноты. Я медленно давила на ее сознание. И знала — еще чуть-чуть — и я сломаю ее. Она будет подчиняться мне. И наслаждение от этого чувства было гораздо больше жажды крови.

— Полегче, Юля, — вмешался Константин Сергеевич.

Я тряхнула головой и отвела взгляд.

Его голос разорвал связь между нами. Татьяна глухо вскрикнула и закрыла руками лицо, чтобы не дай Бог, не поймать снова мои глаза. Теперь она боялась меня. И мне это нравилось. Я перевела взгляд на ИПФовца.

— Дом молодежи «Карнавал». Постучать два-три-два. Если загримировать вашу женщину под меня, вас тут же впустят. Не знаю кто там будет внутри, но скорее всего несколько вампиров и оборотней. Постарайтесь явиться туда до девяти вечера. Иначе будет неубедительно.

— Но уже семь вечера! — возмутился Константин Сергеевич. — Мы можем не успеть!

— Это ваше дело. Но в отчете они будут выглядеть круто. В ходе оперативных мероприятий обнаружено и уничтожено несколько противоестественных созданий, как-то: вампиров — икс, оборотней — игрек. Ну и все в том же духе.

— Она не врет, — доложила немного оклемавшаяся Татьяна.

— Я действительно не вру, — вздохнула я. — У вас ко мне все?

— Почти. Юля, вы уделите нам еще десять минут?

Я начала было выползать из-за стола, но после этих слов опять плюхнулась на место.

— Ладно. Только уберите из-за стола эту дуру. Она меня раздражает.

— И чем же я вас так нервирую? — поинтересовалась Татьяна.

Тон у нее был неожиданно кокетливым. Быстро она оправилась. Ну самоуверенность в ней воспитывали годами. Я же напугала ее на несколько минут. И теперь она будет да-вить на меня, чтобы вернуть утраченную высокую самооценку. Я ухмыльнулась. Ну ты сама подставилась!

— Не люблю женщин с плохим вкусом — во всех смыслах этого слова.

Девица пошла красными пятнами, и вылетела из-за стола не попрощавшись.

— Зря вы так, — Костик смотрел на меня с неодобрением. — Она дура, но она полезна.

Я пожала плечами. Эту стадию обработки я примерно знала. «Она дура, но она полезна. А вы — гений! Чудо! Ангел во плоти!» Верилось с трудом, но женщины же падки на комплименты. Тем более от такого обаятельного мужчины. Это у меня после Мечислава иммунитет ко всем остальным мужчинам. А кто-то другой и поддался бы. Костик не разочаровал меня.

— Вы сами видели, насколько она слаба и глупа. Но вы вовсе не такая. Вы гораздо сильнее нее. И…