Против лома нет вампира

Я вытащила из сумочки губную помаду. Зачем она нужна, когда идешь к вампирам, – бог весть, но вот взяла же. А теперь водила ею по стене. Помада была нежно-лиловая, дорогая и ложилась ровно. Правда, почему-то на стену она ложилась лучше, чем на губы. Сказывалась кровопотеря, меня подташнивало… Если бы вампир не поддерживал меня за талию, я бы просто упала вдоль стены. Голова кружилась, и буквы получались немного кривоватыми, но какая разница?! Главное, чтобы он прочел и понял! Если бы еще и принял к сведению – было бы вообще восхитительно. Но не будем ждать всего сразу. Я знаю, что эпоха дуэлей ушла в прошлое, но разве я могу поступить иначе? Я же дура! Чертова благородная дура! Вышло коротко и со вкусом.

Андре!

Посмей только тронуть мою подругу – и я тебе пасть порву, моргалы выколю, рога поотшибаю! Палач – это только задаток!

Дешево и сердито. А главное – убедительно. И никто не сможет обвинить меня в угрозах жизни или здоровью человека. Разве ж вампир – человек? Не-ет, шалишь. В Уголовном кодексе статья за наезд на вампиров не предусмотрена. Так-то! Даниэль насмешливо фыркнул. Но возражать не стал. Кажется, он одобрил мои действия.

– Мы можем идти. Вы не сможете ее почувствовать на расстоянии? Как выход? Точно?

– Мы опять перешли на вы?

– Извини. Я не заметила.

– Юля, мне жалко тебя разочаровывать, но если я не знаю где она, то и не узнаю. Я не могу почувствовать на расстоянии того, кого даже не видел. Твоя подруга для меня только твои слова. Не живой человек. Я не смогу найти ее своим разумом. А ходить здесь в таком состоянии очень опасно. Я сейчас не боец. Хотя никогда им не был… И потом, через четыре часа рассвет. А нам надо еще где-то спрятаться. Я не хочу умирать еще раз.

– Надо, – согласилась я. Кто бы спорил! – Вот только если Катьку превратят в вампира – это будет на моей совести.

– У тебя нет выбора, – пожал плечами Даниэль. Даже это движение явно причинило ему боль, потому что пальцы судорожно сжались у меня на плече. – Если нас поймают и ТЕБЯ превратят в вампира, тебе будет все равно, что там с твоей подругой. И потом, если сегодня он не успеет этого сделать, то завтра ему будет не до того! Это я обещаю! Надо только найти компьютер!

– Компьютер?

Вампир-программист! Это клево!

– Я потом объясню. Слушай, давай пока помолчим? Мне нужно слушать – и внимательно, чтобы ни на кого не налететь. Сама понимаешь.

Я все понимала – и потому заткнулась. Очень хотелось жить.

И желательно – нормальным человеком, а не вампиром.

Глава 4, в которой я узнаю что-то новое о себе и много интересного о вампирах

Даниэль был полностью прав, когда попросил меня заткнуться. За этими разговорами мы уже вышли из камеры и кое-как поплелись в обратную сторону. Даниэль пояснил, что когда-то здесь просто было подземелье и несколько ходов, по которым обитатели боярского терема спасались от нежеланных визитеров. Единственное, что сделал Дюшка, – это расчистил уже имеющиеся ходы и подвалы, укрепил кровлю и поставил несколько дверей и перегородок, чтобы получились пыточные, темницы и спальни. Но работы начались недавно, каких-то лет двадцать назад, поэтому часть ходов до сих пор завалена. Меня эти катакомбы особенно не удивили. Город наш хоть и не очень большой, но насчитывает в своей истории уже семьсот лет, а может, и побольше. Просто летописей не сохранилось. Но у нас и церкви есть, и кремль… Все как у больших. Хоть летописи Ивана Грозного и не спрячешь. У нас даже археологи каждое лето роются по окрестностям.

Существует всего два выхода из катакомб, но один, тот, рядом с которым были мы, выводит прямо в кабинет к Дюшке, а второй – в одну из кладовок клуба. Туда мы сейчас и шли. Когда Даниэль слышал чьи-то голоса, он замирал у стены вместе со мной и пережидал. Я себя чувствовала как Тесей в лабиринте. Вампир вполне сходил за путеводный клубочек, а что до лабиринта – чем это не то? Минотавра не хватало. Хотя если мы встретим Дюшку, тот не откажется занять место мифологического бычары. В тишине наши шаги раздавались очень отчетливо. Или это мне так казалось? По временам из проходов доносились голоса. Тогда мы замирали и прижимались к стене. Потом Даниэль прислушивался к чему-то недоступному мне, расслаблял мышцы – и мы продолжали идти.

Я ужасно нервничала и думала, что количеством адреналина, которое бродит у меня в крови, слона свалить можно. И в то же время – сказывалась кровопотеря – меня тошнило, а ноги были подозрительно ватными. Лишь бы в обморок не грохнуться. Получилось так, что я то проваливалась в какое-то сумеречное состояние, то возвращалась обратно. И моего самоконтроля хватило только на то, чтобы передвигать ноги и не говорить громко.

– А почему твоих криков никто не слышал в клубе? – спросила я в одно из просветлений.

Наверняка не слышал. Иначе весь народ бы сбежался.