Против Маркиона в пяти книгах

1. В самом деле, предписывая упорство и настойчивость в молитве, Он предлагает притчу о судье, принужденном настойчивостью и упорством докучливых просьб вдовы внять ей.[1870] Следовательно, Он показывает, что надо умолять Бога–Судию, а не Его, если Он <, по твоему мнению, > не является судьей. Но Он <и>[1871] добавил, что Бог[1872] сотворит отмщение за избранных Своих.[1873] Следовательно, если Мстителем будет Тот, Кто и Судией,[1874] то, стало быть, <Христос> признал Творца лучшим Богом, изображая Его Мстителем за избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь. Во всяком случае, когда Он вводит в повествование Храм Творца и описывает двух молящихся с различным душевным настроем, фарисея в гордыне и мытаря в смирении, <говоря,> что один ушел из–за этого отвергнутым, другой — оправданным,[1875] уча таким образом, конечно, как надо молиться, Он утверждает и здесь, что надо молиться Тому, от Которого им предстояло принять уже учение о молитве, отвергающее гордыню и оправдывающее смирение. 2. Я не обнаруживаю у Христа ни храма, ни молящихся, ни суда, которые принадлежали бы другому богу, а не Творцу: Он велит молиться Ему в смирении как поднимающему смиренных,[1876] не в гордыне, как низвергающему гордых.[1877] Кого другого, кому нужно было бы молиться, Он показывает мне? Как молиться? С какой надеждой? Думаю, никого. Действительно, мы доказали, что та молитва, которой Он научил, соответствует Творцу. Иное дело, если он, как бог наилучший и благой сам по себе, не хочет, чтобы ему молились. 3. «Но кто является наилучшим, если, — говорит, — не один Бог?»[1878] Речь идет не о том, что Он показал одного из двух богов наилучшим; но <Он утверждает, > что есть «один» единственный наилучший Бог, Который, таким образом, является одним наилучшим, будучи единственным Богом. И, конечно, наилучший Тот, Который посылает дождь на праведных и неправедных и заставляет солнце Свое всходить над добрыми и злыми,[1879] терпя, питая и поддерживая даже маркионитов. 4. Далее, спрошенный неким человеком: Учитель благой, что делая, я обрету вечную жизнь?[1880] — Он потребовал ответа относительно заповедей Творца — знает ли тот их,[1881] т. е. исполняет ли, — чтобы засвидетельствовать, что вечная жизнь достигается заповедями Творца; и после того, как тот подтвердил, что все главные <заповеди> сохранил с юности,[1882] <Христос> говорит: Одного тебе недостает: все, что имеешь, продай и отдай бедным, и будешь иметь сокровище на небе, и приходи, следуй за Мной.[1883] 5. Давай, Маркион и все «сострадатели» и «соненавистники»[1884] с ним, еретики, что вы дерзнете сказать? Отменил ли Христос прежние заповеди: не убивать, не прелюбодействовать, не красть, не говорить ложного свидетельства, любить отца и мать,[1885] — или и их сохранил, и то, что отсутствовало, добавил — хотя и эта заповедь щедрой раздачи нуждающимся рассыпана повсюду в Законе и пророках, — дабы того, отличающегося тщеславием хранителя заповедей, обличить как готового считать деньги гораздо более ценными <, чем заповеди>? 6. Остается, следовательно, и здесь, в Евангелии, нетронутым <изречение>: Я не пришел нарушить Закон и пророков, но скорее исполнить,[1886] Одновременно Он устранил сомнения относительно прочего, ясно показав, что и имя «Бога»[1887] и «наилучшего»,[1888] и «жизнь вечная»,[1889] и «сокровище в небе»,[1890] и Он Сам принадлежат Одному, заповеди Которого Он, восполнив, и сохранил, и расширил, подлежащий также узнаванию в соответствии со словами Михея, говорящего в этом месте: Возвестил ли тебе человек, что есть благо? Или что от тебя требует Господь, если ни творить правосудие, любить милосердие и быть готовым следовать за Господом Богом твоим?[1891] 7. Ведь «человек» есть Христос, возвещающий, что есть благо, <а именно> знание Закона: Заповеди, — говорит, — знаешь, «творить правосудие»: Продай, — говорит, — что имеешь,[1892] «любить милосердие»: и отдай, — говорит, — нуждающимся, «быть готовым идти с Господом»: и приходи, — говорит, — следуй за Мной} 8. Столь явно разделенным на колена, народы, семейства и дома было с самого начала племя иудейское, что никто не смог бы с легкостью остаться неизвестным по происхождению, хотя бы из–за Существования составленных> недавно списков Августовой переписи, до сих пор, вероятно, висящих у всех на виду. У Иисуса же Маркиона — <хотя>[1893] и не возникало сомнений относительно рождения того, который казался человеком, — конечно, как у нерожденного, не могло быть никакой родословной в обществе, но он должен был считаться одним из тех, которые так или иначе считались неизвестными. 9. Итак, когда тот слепой услышал, что Он идет мимо, почему воскликнул: Иисусе, Сыне Давидов, помилуй меня[1894] — если не потому, что Он Сыном Давида, т. е. происходящим из семейства Давида, считался не случайно: через Матерь и братьев,[1895] о которых некогда, конечно, благодаря <их> известности, ему (слепому) было сообщено? «Но шедшие впереди бранили слепого, чтобы он замолчал».[1896] Заслуженно, ибо он шумел, а не из–за того, что он лгал относительно Сына Давида. Или <, если ты не согласен, > докажи, что те бранившие знали, что Иисус не был Сыном Давида, дабы считалось, что они поэтому предписывали слепому молчание. 10. Но даже если бы ты доказывал <это>, тебе легче было бы предположить[1897] то, что они не знали, чем то, что Господь мог терпеть ложное возвещение о Себе. «Но терпелив Господь». Но, однако, он не защитник заблуждения. Напротив, он, разоблачитель Творца, как мог не устранить прежде эту слепоту сего человека, чтобы впредь тот не считал Иисуса Сыном Давида? Но, чтобы вы не бесславили Его терпения и не приписывали Ему никакого притворства [, чтобы вы не отрицали, что Он — Сын Давидов],[1898] Он совершенно ясно подтвердил возвещение слепого и самим заключающимся в исцелении вознаграждением,[1899] и удостоверением веры: Вера, — говорит, — твоя спасла тебя? 11. Во что, по твоему мнению, слепой веровал? В то, что Иисус спустился от иного бога для разоблачения Творца, для ниспровержения Закона и пророков? Что Он не Тот, Который был предопределен от корня Иессеева[1900] и от плода чресл Давида,[1901] воздающий также слепым?[1902] Но, думаю, тогда еще не было такого рода слепых, каков Маркион, чтобы такой была вера того слепого, которой он проникся, когда воскликнул: Иисусе, Сыне Давидов. 12. Тот знал, что Он им (Сыном Давида) является и хотел, чтобы все познали веру <сего> человека, и одарил ее, пусть видящую лучше и причастную истинному свету, также и внешним зрением,[1903] дабы и мы научились правилу веры и одновременно с этим узнали о вознаграждении за нее: кто хочет видеть, пусть верует, что Иисус есть Сын Давидов по роду Девы; кто будет веровать не так, не услышит от Него: Вера твоя спасла тебя, и, таким образом, останется слепым, падая в антитезу, которая и сама падает в антитезу. Ибо так обычно слепой водит слепого. 13. Действительно, если, <по твоему мнению,> потому Христос из чувства противоречия помог слепому — желая этим показать, что Он не является Сыном Давида как отличный по духу и добрый к слепым, которых Давид приказал убивать, — <что>‘ некогда Давида при возвращении <под его власть> Сиона оскорбили сопротивляющиеся его вхождению слепые,[1904] — <бывшие вообще–то> образом народа, так же слепого, который однажды не пожелает дать Христу, Сыну Давида, возможность войти, — то почему Он сказал, что дает это вере,[1905] и притом — ложной? Но и это <упоминание> «Сын Давида» <предоставляет>[1906] антитезис, который должен быть притуплен тем, что содержится в нем самом. 14. Действительно, так как[1907] Давида оскорбили слепые, а теперь человек с такой же f[1908] плотью являет себя умоляющим Сына Давида, то ему, некоторым образом просящему прощение, Сын Давида, умилосердившись, возвратил зрение, дав подтверждение веры, проникшись которой тот понял как раз то, что ему нужно просить Сына Давида. Но, я полагаю, что Давида оскорбила дерзость людей, а не состояние их здоровья.