Против Маркиона в пяти книгах

1. Ведь Бог сначала лишь к жизни вызвал человека,[326] чтобы не <вызывать сразу> к правильной жизни, т. е. правильной с точки зрения Бога и Его Закона. Итак, Он предоставил ему возможность жить, сделав его живой душою, поручил же жить правильно, побудив повиноваться Закону. Таким образом, Бог, Который <и> ныне желает возвратить[327] человека к жизни, предпочитая раскаяние грешника его смерти,[328] показывает, что человек был предназначен[329] не для смерти. 2. Следовательно, как Бог дал человеку способность жить, так человек обрек себя на смерть; и это произошло не из-за <Его> немощи и не из-за незнания, так что ничего не должно вменяться в вину Творцу. В самом деле, даже если соблазнивший был ангелом, то соблазненный был свободным и способным распоряжаться собой, а образ и подобие Божье сильнее ангела, дыхание же Божье благороднее вещественного духа, из которого состоят ангелы: Он творит, — говорит <псалмопевец>, — духов ангелами и служителями — пламя огня,[330] ибо Бог не подчинил бы вселенную власти человека, недостаточно сильного, чтобы управлять, и не превосходящего ангелов, которым ничего такого не подчинил. 3. Так и бремя Закона, если Закон тяжел, Он не взвалил бы на не могущего его вынести, и тому, которого считал подлежащим извинению из-за слабости, не выносил бы смертный приговор. Наконец, не из-за предоставления свободы и власти над выбором Он сотворил бы человека немощным, но, скорее, из-за их отсутствия. Тем более, что того же самого человека, ту же самую сущность души, тот же самый статус Адама те же самые свобода выбора и власть принимать решения делают победителями над тем же самым дьяволом, когда осуществляются в повиновении < Божьим >[331] законам.

Глава 9.Грех дыхания Божьего, т. е. человека, не может быть вмененным в вину Богу: образ всегда лишен силы оригинала. Также и существование смерти — на совести человека

1. «Как бы там ни было, — говоришь ты, — однако, сущность Творца оказывается восприимчивой к греху, поскольку дыхание Божье, т. е. душа, в человеке согрешило, и порочность части не может не быть отнесенной ко всему источнику». Отвечая на это, нужно будет истолковать природу души. Прежде всего, не следует упускать из вида то, что обозначает греческое Писание, говоря о дыхании, а не о духе.[332]2. Ведь некоторые переводчики с греческого, не заметив различия между словами и не обратив внимания на их особые значения, ставят дух вместо дыхания[333] и дают еретикам возможность порочить грехом Дух Божий, т. е. Самого Бога. И <этот> вопрос уже не раз обсуждался. Итак, уразумей, что дыхание[334] меньше, чем дух,[335] будучи его веянием,[336] и хотя исходит от духа, духом, однако, не является. Ибо и дуновение слабее, чем ветер, и хотя дуновение — от ветра, оно, однако, не ветер. [Дуновение![337] дыхание можно даже называть образом духа. 3. В самом деле, по этой причине и человек — образ Бога, т. е. Духа, ибо Бог есть Дух.[338] Следовательно, дыхание — образ Духа. Далее, образ не будет полностью совпадать с оригиналом. Ведь одно — соответствовать оригиналу, другое — быть самим оригиналом. Так же и дыхание, поскольку оно является образом Духа, не может так обустроить образ Божий', чтобы из-за того, что оригинал, т. е. Дух, т. е. — Бог, лишен греха, также и образ, т. е. дыхание, <т. е. человек,>[339] не был бы должен допускать грех. 4. В этом образ будет меньше, чем оригинал, и дыхание — ниже духа, имея, конечно, те черты Бога, благодаря которым <образ> обладает бессмертием, [душа —][340] свободой и властью принимать решения, большей частью — даром предвидения, разумом, способностью понимать и знать, однако и в этом остается образом и не приобретает саму силу Божества; не приобретает и чистоту от греха, ибо это подходит одному лишь Богу, т. е. оригиналу, и это единственное не доступно образу. 5. Ведь как образ, хотя и отображает все черты оригинала, однако лишен самой его силы, не имея движения, так и душа, образ Духа, не смогла отобразить лишь Его силу, т. е. счастье безгрешности. Иначе это была бы не душа, но Дух, и не человек, получивший душу, но Бог.

6. И вообще не всё, принадлежащее Богу, будет считаться Богом, так что ты не можешь требовать, чтобы из-за того, что дыхание — Божье, оно было Богом, т. е. свободным от греха. Ведь и ты, если дуешь в флейту, не делаешь ее человеком, хотя и дуешь из своей души, как и Бог — из Своего Духа. Наконец, когда Писание ясно возвещает, что Бог дунул в лицо человека и человек стал живой душой,[341] а не животворящим духом, оно отделяет ее от Создателя.