Против правил (СИ)

Насколько помнила, последнее семейство Фрайт сгорело в пожаре примерно двадцать лет назад, обстоятельства странные, но оборотни в дела ведьм не лезли. Если не путаю, то у Агнесс был сын, он едва женился и обзавёлся потомством, как тут же испустил дух со всей своей новоприобретённой семьёй. Незавидная участь для любого. А вот про саму Агнесс практически ничего не знала, лишь то, что она была верховной ведьмой, и весьма сильной. С ней ни я, ни Луциан пересекаться никак не могли, потому что она исчезла ещё до нашего рождения. Но всё же, будучи любопытным ребёнком, да ещё и той, кто в далёком детстве мечтал иметь силу и стать ведьмой, я зачитывалась книгами из библиотеки по данной тематике, и про Агнесс вскользь попадалось упоминание. Помню, тогда прибежала к отцу рассказать мне про верховных ведьм и эту Фрайт, на что родитель лишь строго посмотрел на меня и сказал, что верховные ведьмы очень опасны, а Агнесс одна из тех, кто за многовековую историю бесследно исчезла. То ли её собственные соплеменники куда припрятали, то ли она Богу душу отдала, то ли смогла скрыться даже от самых обученных ищеек.

«Теперь становится ясно, почему Николас обратился за помощью именно ко мне…».

Упав спиной на кровать, разглядывала потолок с причудливой лепниной, и пыталась осознать, что наши судьбы действительно тесно переплетены с теми, кого мы даже не знаем, или кого никогда не брали в расчёт.

На звонок смартфона ответила машинально, всё продолжая пялиться перед собой.

— Уже дома? — раздался на том конце полюбившийся голос Дамиана, вытягивающий меня из раздумий.

— Да. А ты уже успел соскучиться? — лукаво улыбнулась.

— Проверяю, что ты одна, — прозвучало ровно, даже по-деловому, что меня только улыбнуло.

— Твоя ревность неуместна, но всё же мне льстит.

— Ты признаёшь то, что теперь ты — моя женщина? — твёрдое и даже холодное.

— Конечно признаю. Но ты ведь понимаешь, что это работает только в две стороны? Я — твоя, а ты — мой.

— Я всё понимаю, Вита. И отдаю отчёт своим действиям и решениям. Можем устроить знакомство родителей, чтобы ты была максимально спокойна.

От подобной перспективы чуть воздухом не поперхнулась, резко садясь и бросая взгляд за окно.

— Ты торопишься, — лишь глухо произнесла, хотя пыталась придать голосу безразличие.

— Мы двое взрослых людей. Если боишься, что мои родители сочтут тебя молодой для меня, то можешь не волноваться. Они прекрасно знают меня, и проблем не будет. Или ты боишься, что твои родители воспримут меня взрослым для тебя? — на последних словах словно даже подобрался, проскользнуло раздражение.

А я молчала.

Молчала, не знала, как преподнести правду. Сказать было просто, но услышать слова сожалений и прочее не для меня. Да и не хотела бередить старые раны, а уж объяснить подробности сейчас никак не смогу. Но неудивительно, почему Дамиан поднял тему родителей, это банальное любопытство. Мы нигде не высвечивали информацию об отце и матери, да и я ни разу о них не упоминала в разговорах с Лаврентьевым. Довольно-таки странно, учитывая, что хоть строчка о столь ценных людях в досье того или иного человека проскользнёт.

— Я боюсь только гнева брата, — ускользнула от ответа. — И, как уже говорила, мне нужно время, чтобы донести до него правильно информацию о наших отношениях, о…тебе.

— Думаю, твои родители смогут повлиять на Луциана, — всё настойчиво возвращался к ненавистной теме, а мне вдруг стало паршиво больно.

Не смотря на прожитые годы, на смирение и осознание произошедшего, до сих пор было больно. Точнее, я просто не вспоминала печальный эпизод жизни, если и всплывало где-то, то вскользь и под полным контролем эмоций. Но Дамиан будто включил во мне эти чёртовы чувства, смял весь мой самоконтроль, и изменил. В меня словно продирались именно человеческие эмоции, ведь обычные люди чувствовали всё иначе, нежели любые сверхъестественные существа.

— Не смогут, — лишь отстранённо ответила, смотря в пустоту. — Прости, но дома жена Луциана и она настаивает на разговоре. Позвоню вечером.

Вот так, холодно, отстранённо и быстро попрощалась со своим истинным. Конечно, надеялась, что он ничего не заподозрит, но Лаврентьев явно начнёт подозревать и догадываться о правде. Может это даже к лучшему.

5 ГЛАВА

До приезда брата я пробыла в нашей библиотеке, заранее закрывшись. Мне не нужны были посторонние наблюдатели, особенно в лице Ирмилы. Банально начала просматривать книги про ведьм, их происхождение и всяческие уловки, но потерпела поражение. Чуть позже достала с самой верхней полки увесистое издание 19-го века, там уже было написано про всякую нечисть, и большинство содержания про демонов, про призывы и то, какую плату придётся попросить. Самый популярный демон — Абигор, и самый беспощадный, а уж в плату предпочитает души, но и то не самые и обычные, в основном ведьменские. Даже проскользнула мысль вызвать этого Абигора, к тому же ведьма для жертвоприношения есть. Расцвела злорадная улыбка, и перед взором встало самодовольное лицо Николаса.