Против шерсти

Мы не сделали ничего, чтобы ей помочь.

Мы вошли в здание, оставив Кэти наедине с кошачьей стаей. Прежде чем уйти, я обернулась и в последний раз посмотрела на завод. Теперь он был похож на гигантский костер. Языки пламени на вершине трубы взвивались до самого неба. Раздавался отчаянный вой сирены. Тут и там на фоне огня танцевали кричащие Кошки, в темноте бродили выжившие охранники с сажей на испуганных лицах.

Мы ворвались в коридор и вбежали в комнату для свиданий. Я вставила магнитную карту в считыватель. Дверь со вздохом открылась. Мы не оглядываясь вышли за заводские стены.

Мы свернули прямо к заброшенным полям и шахтам. Дикие травы ласкали нам ноги, а запахи животных, которые проходили здесь незадолго до нас, кружили нам голову. Теперь за нами приглядывала луна; мы знали, что обрели свободу. Через какое-то время некоторые девушки свернули в город. Другие просто исчезли в темноте. Каждая из нас выбрала свой путь.

* * *

Я знаю, что людям не понравится история, которую вы пишете. Большинство читателей хотят, чтобы в книгах все кончалось хорошо: им нужны красивые персонажи, которые спасают мир, и хеппи-энд на фоне заката. Для них прочитать книгу – все равно что съесть дольку шоколада. Никаких последствий. Просто немного удовольствия. Закрывая книгу, они хотят быть уверены, что мир, несмотря ни на что, устроен правильно. Я постоянно вспоминаю сказки, которые читала Сати. Про людоедов и драконов. Да, эти истории учат нас тому, что зло можно победить. Да, они могут придать нам мужества, вдохновить нас, помочь нам по-другому взглянуть на ситуацию. Да, для главной героини все всегда заканчивается хорошо. И все-таки в этих историях чего-то не хватает: в них нет ни слова о тех, кто погиб во имя победы. О Морган, Алексии, Белянке, вашей дочери Камий и тысяче других Кошек, чьи имена мне неизвестны.

В тот вечер погибло много девушек. Возможно, мы никогда не узнаем, как их звали, какими они были и о чем мечтали, но я часто думаю о них.

Эти девушки не второстепенные персонажи. Вовсе нет. Если бы не они, у нас ничего бы не вышло. Ради них я и рассказываю вам эту историю: я не хочу, чтобы их забыли. И если однажды общество примет нас, если Кошки и люди станут равны, то это произойдет благодаря погибшим девушкам. Прежде всего благодаря им.

Вы пишите не мою историю.

Нет, вы пишете нашу историю.

Нашу.

* * *

На рассвете я добралась до озера. Мы шли всю ночь, но я была так счастлива наконец-то оказаться на свободе, что не чувствовала усталости. Озеро было покрыто тонкой ледяной корочкой. Я видела, как под ней плавают черные рыбы. На ветке бука щебетала малиновка; ее грудка казалась еще ярче в лучах рассветного солнца. Я глубоко вдохнула запах леса и морозного утра. Мне было хорошо, очень хорошо.

Охотничий домик стоял на прежнем месте в зарослях жимолости. Из трубы валил белый густой дым.

Меня это почти не удивило. Я догадывалась, что Кошки придут сюда.

По дороге к домику я заметила натянутые между деревьями нитки, на которых были подвешены консервные банки, – этакая незамысловатая сигнализация. Рыжая и еще несколько девушек дожидались меня чуть ниже по дороге. Я хотела убедиться, что в домике безопасно.

Обитательницам домика понадобилось всего несколько минут, чтобы почувствовать мой запах.

Дверь открылась, и Кошки вышли на улицу.

Втроем.

Две девушки, которых я встречала в лагере за стадионом, и Фатия.

Я думала, что девушки совсем исхудают, но они, казалось, были в прекрасной форме.

У Фатии был перевязан правый глаз. Она хлопнула руками по бедрам.

– Ну что, вернулась?

Я кивнула.

Фатия покосилась на мой живот:

– Вижу, ты не одна.

Конечно же, я не могла скрыть свой запах. Девушки сразу все поняли.

– Я тоже очень рада тебя видеть, Фатия.

Я подошла к ней, и она похлопала меня по плечу.

– Заходи в дом, а то простудишься.

– Со мной пришли мои подруги. Они ждут в лесу. Я хотела сперва убедиться, что здесь безопасно.

– Подруги?

– Сестры с завода.

Фатия покачала головой:

– С завода? Постой, ты хочешь сказать, что…

– Мы все сбежали, лагерь пуст!

Две Кошки радостно рассмеялись. Фатия улыбнулась. Она не могла в это поверить.

Я громко крикнула, чтобы девушки знали, что путь свободен, и, пока они шли к домику, я рассказала Фатии и ее подругам о побеге из лагеря.

– Я бы никогда не подумала, что…

– Что я могу так поступить, да?

Я прекрасно знала, что Фатия считает меня слишком миролюбивой, недостаточно воинственной.

Фатия пожала плечами:

– Нет, я не это…

– Да ладно тебе, брось.

На поляну вышли девушки; Рыжая обняла Фатию. Она была так взволнована, что в какой-то момент мне показалось, что она расплачется.

Мы все пошли к домику.

Пока я еще не успела войти, Фатия прошептала мне на ухо:

– Я рада, что ты выжила, Луиза.

Войдя в домик, я сразу же увидела свою черную накидку, висевшую на гвозде. Я зарылась в нее носом. Все, что случилось со мной до лагеря, казалось мне далеким прошлым.

В домике было тепло и уютно. Девушки прекрасно его обустроили. У них была еда, посуда, одеяла, книги и радио. Все, что нужно для выживания.

– Неплохо у вас тут!

– Нам помог твой отец, – сказала Фатия.