Против течения

Энн улыбнулась ему:

— Это очень мило с твоей стороны, но лучше я сделаю по-своему. Ведь близнецы на моей ответственности.

— Хорошо. Поступай как хочешь, — ответил Джон.

И Энн поселилась наверху, не оставляя сестру даже для того, чтобы глотнуть свежего воздуха, пока лихорадка не отступила и девочка не вернулась к своему обычному состоянию.

— Мы должны полностью изолироваться от остальных, — сказала Энн. Она помнила, как настаивал ее отец на изоляции больных детей, чтобы не заразить других, даже если это было легкое недомогание.

Спустившись после недели полной изоляции в первый раз к завтраку, она с удивлением обнаружила, что ни Синклер, ни Чарлз не поехали к родственникам, как она предполагала, а все еще пребывают в Галивере.

— Я не ожидала увидеть вас здесь, — сказала она Чарлзу.

— Джон очень твердо заявил, что вы не желаете нас видеть, — сказал Чарлз, — иначе бубонная чума не остановила бы меня.

— Но почему вы не уехали?

Чарлз посерьезнел:

— Думаю, Джон сам расскажет вам, в чем дело. Он в библиотеке.

Энн была заинтригована. Но долг прежде всего, и она пошла искать не Джона, а Энтониету. Девочка, одетая в теплое пальто, была готова совершить первый выход на солнышко. Майра и Энтони были с ней и очень оживленно болтали.

— Привет, дорогая! Какая радость видеть тебя! — воскликнула Майра.

— Я тоже рада, — ответила Энн. — Энтониета и я чувствовали себя выброшенными на необитаемый остров. Что вы делали? Что тут происходило?

— Я чудесно провела время, — быстро сказала Майра. — У меня столько всего накопилось, чтобы сказать тебе! Мы с Чарлзом вчера ездили к морю и купались. Это было восхитительно. И он обещал, что мы съездим еще раз и возьмем с собой Энтониету, как только она поправится. Хотелось бы тебе, зайка, а?

— Это было бы здорово! — закричала Энтониета.

— Мне казалось, Чарлз собирался уезжать? — спросила Энн.

— Никто не уехал, — сказала Майра. — Разве ты не слышала?

— Не слышала о чем?

— О леди Мелтон.

— Ничего не слышала, — ответила Энн.

— Она больна, страшно больна.

— Что же с ней такое?

— Странно, что ты не знаешь, — воскликнула Майра. — Я думала, Джон тебе написал, если уже ты наотрез отказалась встречаться со всеми нами.

— Нет, не написал, — коротко сказала Энн. — Поэтому давай рассказывай.

— Ну ты же знаешь, она легла в больницу на обследование. Оказалось, что обследование включало какую-то небольшую операцию, хотя она об этом не упоминала. Врач позвонил Джону, и в первый раз он или кто-либо еще понял, насколько все серьезно. Врач сказал, что состояние леди Мелтон очень плохое и чтобы Джон приезжал немедленно. Он сразу же поехал, а когда вернулся, сказал, что у его матери… рак.

— Рак! — воскликнула Энн. — Какой ужас!

— Жутко, да? — согласилась Майра. — И ей осталось жить всего несколько месяцев. Они не смогли ничего сделать. Процесс зашел так далеко, что операция не принесет пользы.

— Но, Майра, какой кошмар! — воскликнула Энн. — Я должна немедленно найти Джона. Почему мне никто не сказал?

— А что ты могла бы сделать? — спросила Майра. В ее вопросе звучал практический здравый смысл. — И что ты можешь сделать теперь?

— Не знаю, — ответила Энн, — но чувствую, что мне надо было сказать.

Она поняла, что и Майра, и близнецы воспринимают трагедию матери Джона философски, с практической точки зрения, что, конечно, является неизбежным результатом их воспитания. Они привыкли слышать о больных и умирающих, и это для них почти ничего не значило, за исключением тех случаев, которые касались очень близких людей. Но реакция Энн объяснялась тем, что она знала — она никогда не любила свою свекровь. Было что-то зловещее в том, что кто-то, кого ты не любишь — почти ненавидишь, — умирает быстро и неожиданно. Каким-то странным образом Энн чувствовала себя почти ответственной за это. Она знала, что это всего лишь фантазия переутомленных нервов, но отправилась искать Джона с побелевшим лицом.

Как Чарлз и говорил, Джон был в библиотеке. Он приветливо встретил ее появление и поведал ей то, о чем уже рассказала Майра, причем говорил о матери спокойно, и Энн показалось, что в этом проявилось странное отсутствие эмоций.

«Только представить, что это мог быть папа», — подумала она и знала, что трудно было бы сдержать муку при мысли о том, что он терпеливо ждет неизбежной смерти. Лучше умереть, как умер он, чем такое. Жуткой казалась сама мысль, что человек ждет, ждет неизбежного.

Дверь за спиной Энн открылась, и она быстро повернулась к вошедшей старшей сестре.

— Извините, что меня так долго не было. Неожиданно приехал доктор. Я его не ждала раньше чем во второй половине дня, но теперь наконец ваша свекровь готова принять вас.