Против течения. Книга 3

Он кивнул кукрам. Те подставили руки под его тощий зад и осторожно спустили старика с помоста. А затем, как в гамаке понесли в дом. Окато и Колдун направились следом на почтительном расстоянии. Уже за ними, выстроившись в шеренгу по двое строевым шагом — кукры. Про Майера все как-то сразу забыли, и он заковылял следом, держась за поясницу.

— Господин Великий Хранитель, — робко воскликнул из-за спинки кресла забытый всеми Иртек. — А что с моим вопросиком по мокрозявам в Башне? Я людям обещал.

— Жди, — бросил тот, не оборачиваясь — За воротами.

Один из кукров сразу же отделился от строя, и подошёл к Иртеку.

— Не надо меня трогать! Я сам выйду! — болезненно воскликнул мужчина.

«Безукоризненные солдаты», — подумала Мира и невольно бросила взгляд в сторону, куда увели Хадара. Сколько сил, времени и средств он вложил в этих биороботов, сколько людей пустил в расход ради сохранения своей тайны — и всё для того, чтобы они служили другому хозяину.

Тем временем, Иртек с видом выгнанной со двора собаки пошёл к воротам. Кукр следовал за ним, и предводитель бунтовщиков нет, нет, да косился на него через плечо.

Услышав рядом шарканье, Мира повернула голову и увидела, что к ней подошёл старый слуга Великого Хранителя. Она хорошо его помнила по прошлому визиту к правителю. Это он показал ей в галерее портрет Великого Хранителя в молодости, и Мира узнала в том мужчину с голограммы, убившего беременную и её мужа.

— Здравствуйте, Прол, — сказала Мира старику.

Он не ответил, но она увидела, что ему приятно, что она помнит его имя.

— Идём, — сказал старик и первым направился к дому.

Они вошли внутрь, миновали ряд закрытых комнат. Мира невольно вспоминала свой прошлый визит сюда. Хотя с тех пор прошло не так много времени, ей казалось, что она была здесь ребёнком. Открыв одну из дверей, слуга отступил, пропуская Миру внутрь. Она вошла, осмотрелась: комната без окна, у стены неизменный в азарских интерьерах огромный сундук, выполняющий роль и шкафа для вещей, и стола; на сундуке - масляная лампа; напротив - низкая кровать под пыльным покрывалом; слева от двери в углу таз и кувшин. Над ними на вбитом в стену гвоздике — серое от пыли полотенце. Довольно скромно, но Мира невольно почувствовала, как на душе становится теплее. Какой-никакой, но быт, а не покрытые мхом камни Больших кочек или тёмный угол на ладье, отгороженный решёткой, словно загон для скота.

— Располагайся, — сказал слуга. — Здесь всё, что может понадобиться девице.

— Спасибо, — проронила Мира. — А можно мне другое платье? Это пришло в совершенную негодность и... дурно пахнет.

— Распоряжусь, — равнодушно сказал слуга и вышел.

— Подождите, Прол! — воскликнула Мира. Он обернулся уже за порогом.

— Я видела на ладье свой сундук со свитками. Как бы мне получить его обратно? Там очень важные заклинания.

Некоторое время старик смотрел на неё выцветшими голубыми глазами и шевелил губами, словно повторял сказанное Мирой,

— Пожалуйста! — умоляюще добавила она.

— Поищу, — выдал он, наконец, и закрыл за собой дверь. Мира услышала, как в замке проворачивается ключ. Подошла к двери — ключ старик, конечно, забрал. Вот так, гостья-пленница.

Она кривовато улыбнулась: для этих людей довольно самонадеянно думать, что пожелай она убежать, её удержит закрытая на ключ дверь. Но Мира не хотела убегать. Она пришла куда нужно, к самому главному, наделённому наибольшей в Элсаре властью человеку. И теперь от неё требовалось использовать всю силу убеждения, чтобы он поверил в Абрахаза и нависшую над Азаром угрозу.

— Я справлюсь, — сказала она себе. — Ради Гая, Оямото, ради всех. Если не я, то кто?

Она подошла к «рукомойнику», заглянула в кувшин. Воды было на донышке. Решив, что помоется полностью, когда принесут свежие вещи, Мира намочила над тазом край полотенца и протёрла лицо, не касаясь больного глаза. Он жёг тупой болью, казалось, будто в глазнице тлеет уголёк. Сейчас была бы очень кстати Дарина с её снадобьями. Всё же, что с ней стало?

В замке вновь со скрежетом провернулся ключ.

«А вот и платье приехало», — подумала Мира.

Дверь открылась, и в комнату вошли две кукры-женщины в мужской одежде. У обеих были ничего не выражающие лица, волосы по-мужски коротко подстрижены. Мира в растерянности отступила к стене, всё ещё сжимая в руке полотенце. Одна из кукров подняла над головой огромный, даже на вид неподъёмный сундук, вторая — кровать. Ни слова не говоря, они понесли мебель из комнаты.

— Э-э... А на чём я буду спать? — вырвалось у Миры.

Ей не ответили. Проходя мимо неё, кукра свободной рукой вырвала у Миры из рук полотенце и повесила его себе на плечо. Затем выдернула из стены гвоздик. Вторая кукра забрала таз и кувшин с водой. Лампу тоже забрали. Дверь за кукрами закрылась, и Мира осталась в совершенно пустой, тёмной комнате. Не оставили ни одной вещи, которую можно заставить двигаться. Разве что, дом на воздух поднять, встряхнуть и перевернуть. Но на такое Мира была не способна. Впрочем, может и способна, но проверять не решалась.