Против течения (СИ)

Полковник собрался уже повторить сеанс связи, как вдруг из динамиков вместо привычного женского голоса, объявляющего остановки, раздался слегка запинающийся мужской баритон.

— Уважаемые пассажиры, на следующей станции убедительно просим вас покинуть вагоны. По техническим причинам поезд следует в депо.

Последние его слова были заглушены резким усилением шума при въезде на «Электрозаводскую». Морозов вместе с остальными попутчиками покинул вагон и, не дожидаясь другого поезда, поднялся на поверхность. На сердце у него отлегло.

Вечером в половине шестого прохожие на Измайловском проспекте внезапно услышали резкий хлопок, донёсшийся со стороны линии метро. Некоторые рассказывали, что видели даже всполох пламени на облаках.

На станцию «Первомайская» поезд прибыл в полном составе, но с изуродованным взрывом третьим вагоном. Через разбитые окна были видны сломанные сиденья и ободранная обшивка. На станции поезд уже ждали работники транспортной милиции. По всем признакам имел место террористический акт.

8 января. Москва. Улица Дзержинского. Генерал-майор Алейников.

Гастрономом на Дзержинского Алейников решил заняться лично. Не хотелось ему выглядеть идиотом в глазах друзей. В половине шестого он зашёл в магазин, подошёл к прилавку, внимательно осмотрел лежащие сыры, перевёл взгляд на колбасы. Также внимательно их изучил, но вдруг взгляд его замер. Генерал поднял голову и сказал продавщице следившей за ним с пристальным вниманием:

— Товарищ продавец, что это у вас за сумка лежит в углу?

— С утра ничего не было. А сейчас не знаю, мне из-за витрины не видно. — Женщина, не спеша, обошла прилавок, проплыла мимо немногочисленных покупателей, и собралась было открыть непонятную черную торбу, как движением руки генерал её остановил.

— Тихо! — Шёпотом скомандовал он, — слышите? тикает…

Лицо тётки тут же побелело. Руками она закрыла себе рот и начала пятиться к дверям.

— Где здесь ближайшее отделение милиции?

— Какая милиция? Нет, не знаю… Нет тут милиции… В нашем доме КГБ. — Забормотала перепуганная женщина.

— Хорошо! Тогда быстро закройте магазин, ни в коем случае сумку не трогайте, сами выйдите на улицу и никого не подпускайте. Я схожу, договорюсь о сапёрах.

Пока они переговаривались, пока Алейников дошёл до КПП комитета госбезопасности, пока там уговаривал дежурного, полчаса до взрыва истекло. На КПП был слышен только лёгкий хлопок.

— Слышал, лейтенант? Доупирался? — голос генерала стал презрительным, — не быть тебе капитаном. Похоже, рвануло. Дай бог, чтобы никого не придавило.

Серия взрывов потрясла столицу. Свидетелей было много. Власти, как обычно в СССР, никакой информации не давали, что служило поводом для самых замысловатых слухов. Одни говорили, что это американцы таким способом хотят сорвать Олимпиаду, кто-то обвинял сионистов, кто-то китайцев. Были слухи, что это «блатные» ставят под контроль «барыг», что банда Монгола громит волков Япончика [113]. Слухи обросли множеством кровавых жертв и масштабными разрушениями.

«Голос Америки», «Свобода», «Би-Би-Си» и другие вражеские голоса уже на следующий день смаковали в эфире все эти сплетни, добавляя версию о причастности к взрывам КГБ, как провокацию, направленную против инакомыслящих.

Тут власти, наконец, спохватились, поняли, что дальше замалчивать нельзя, и 10 января ТАСС дал весьма умеренную и сдержанную информацию о событиях. Информагентство сообщило, что 8 января в вагоне столичного метрополитена и в магазине № 15 произошли взрывы небольшой мощности, пострадавших нет. Про другие взрывы вообще промолчали.

Еще через день «голоса» передали об «Обращении…» Сахарова, в котором опальный академик выдвинул версию о провокации КГБ.

Нужно было срочно найти виновников, но следов практически не осталось. Только через год было найдено ещё одно взрывное устройство, с помощью которого вышли на след армянских националистов, больше похожих на идиотов. Их назначили виновными, провели через закрытый суд и быстро расстреляли. Народу так и объявили, а он с готовностью поддержал быструю расправу. Диссиденты притихли и сидели, как тараканы под веником.

9 январь. Новосибирск. Борис Рогов.

На следующий день в воскресенье Морозов позвонил мне и, довольный успехом проведённой операции, благодарил за такое полезное дело, как спасение человеческих жизней.

Я тоже был рад тому, что удалось избежать человеческих жертв. Не было даже раненых. Хорошо бы ещё, чтобы КГБ ничего не нашла на ветеранов.

— Боря, ты ещё что-то говорил о авиакатастрофах. Может быть, попробуем? — ветеран вошёл во вкус «спецопераций». В твоей записке упомянуто происшествие под Алма-Атой. Но никаких подробностей нет.