Против тьмы

Взревев от ярости, Рэкс бросился к нему, но сатанист внезапно поднял левую руку, в которой держал маленький, черный, слегка искривленный предмет размером с сигару. Вокруг него распространялось слабое фосфоресцирующее сияние, и когда Моката направил этот странный предмет в их сторону, они почувствовали, что их будто пригвоздили к полу.

Не произнося ни слова, Моката спустился по ступенькам и обошел вокруг них, неся в левой руке предмет, который, как они догадались, и был талисманом Сета. На сырых камнях обозначился фосфоресцирующий след. Замкнув магический круг, Моката неспеша вернулся к алтарю и начал зажигать установленные там черные свечи. Их пламя осветило кучу земли, которую нарыл Моката, ища талисман, и крик ужаса замер на губах Мэри Лу, когда она увидела Флер.

— Флер, малышка моя! — умоляюще вскричала она, протягивая руки к девочке, но та будто не слышала ее. Она стояла на коленях около алтаря и смотрела округлившимися глазами в сторону склепа, но, очевидно, ничего не видела перед собой.

Моката зажег какое-то вещество в кадильнице и принялся ритмично размахивать ею перед алтарем, бормоча странные заклинания. Он двигался так плавно и неслышно, что его можно было принять за призрак, если бы не доносившиеся до них звуки его низкого, мелодичного голоса. Затем Флер заплакала, и всхлипывания ребенка мгновенно вернули их к реальности.

С расширившимися от ужаса глазами они увидели, как в клубах дыма над алтарем началась постепенная материализация.

Сначала Рэксу показалось, что он увидел лицо чернокожего слуги Мокаты, с которым ему пришлось столкнуться в доме Саймона в Лондоне, но его очертания быстро изменились и удлинились. Появилась остроконечная бородка, на голове возникли четыре рога, и вскоре на алтаре восседал тот самый козел Мендеса, с которым им уже приходилось иметь дело на равнине Сэлисбери; его красные раскосые глаза злобно глядели на них, и из ноздрей вырывалось зловонное, приторное дыхание.

Моката поднял талисман и положил его козлу на лоб, где он засверкал, подобно драгоценному камню. Затем он наклонился над девочкой, сорвал с нее одежду и бросил ее обнаженное тельце на алтарь, прямо под болтающиеся в воздухе передние копыта чудовища.

Запертые в круге пленники услышали, как колдун начал нараспев произносить слова черной мессы. Козел «благословил» кинжал. Вне себя от ужаса они увидели, как Моката взял кинжал и занес руку над ребенком, готовый ударить.

Глава 33 СМЕРТЬ НЕИЗВЕСТНОГО МУЖЧИНЫ ОТ ЕСТЕСТВЕННЫХ ПРИЧИН

По лицу Рэкса струился пот, мускулы его рук конвульсивно подергивались, но невидимая сила держала его крепкой хваткой.

Де Ришло молча молился. Он знал, насколько бессмысленно пытаться физически вмешаться в происходящее и сомневался, что его моления будут услышаны, — столь ужасным казалось ему проявление сил зла. И, одновременно, в глубине души он ясно сознавал, что именно эти сомнения, избавиться от которых сейчас было выше его сил, делали его мольбы бесплодными.

Рядом с ним стоял бледный, как мел, Ричард и протягивал руки к Флер, как будто намеревался схватить ее или пытался умолить Небеса о пощаде.

У него на плече лежала рука Мэри Лу. Она перешагнула барьер страха, и даже мысль навсегда потерять Ричарда и Флер и упасть в беспросветную тьму преисподней уже не пугала ее. Она не пыталась молиться или броситься к своему ребенку. Даже биение сердца, казалось, остановилось, и само дыхание замерло. Однако ее сознание оставалось ясным и чистым, словно кристальным, как бывает в те моменты, когда нет ни малейшей возможности спастись от угрожающей опасности. Она вспомнила о книге, которую видела во сне и которую де Ришло назвал «Красной Книгой» Аппина, и своими пальцами, казалось, вновь ощутила мягкую ворсистую кожу, обтягивающую ее.

Саймон упал на колени между герцогом и Рэксом и слегка покачивался из стороны в сторону в мучительной агонии страдания и раскаяния. Это его чудачество стало причиной всего случившегося с ними. Только теперь он смог до конца понять весь ужас происходящего и, в полном сознании своего поступка, сделал единственную остающуюся возможной для него вещь — предложил себя силам тьмы взамен Флер.

Кинжал Мокаты, занесенный над ребенком, на мгновение замер. Колдун уловил вибрацию мысли Саймона, повернулся и взглянул на него. Но Саймон больше не интересовал его, и бледные губы Мокаты растянулись в жестокой улыбке. Он покачал головой, отвергая предложение, и еще выше поднял нож.

Рука герцога дернулась в отчаянной попытке остановить удар крестным знамением. Всего лишь дернулась…

Ричард открыл рот, собираясь закричать, но ни единого звука не сорвалось с его губ.

Рэкс по-бычьи наклонил голову в последнем отчаянном усилии прорвать барьер, но на его плечи, казалось, давил многотонный вес.