Противники

— Доброе утро, мистер Фигг, — ответила она в такой же манере. В «Финли энд Фигг» всегда царила напряженная атмосфера, ведь поводом для перепалки сотрудников фирмы мог послужить всего один неуместный или даже вполне безобидный комментарий. Слова подбирались тщательно и выслушивались с пристрастием. Обмен обычными утренними приветствиями также проводился с большой осторожностью, ибо они тоже могли перерасти в словесную баталию. Даже употребление слов «мистер» и «миз» было тщательно продумано и имело свою историю. Еще давно, когда Рошель была клиентом, Уолли имел глупость назвать ее «девушкой». Это звучало примерно так: «Послушайте, девушка, я делаю все, что в моих силах». Разумеется, он не хотел ее обидеть, и слишком бурная реакция Рошель в данном случае была неоправданна, но с тех пор она настаивала, чтобы к ней обращались как к «миз Гибсон».

Она слегка рассердилась, потому что ее уединение нарушили. Уолли поговорил с Эй-Си, почесал ему за ухом и, направившись за кофе, спросил:

— Что интересного пишут?

— Ничего, — ответила она, не желая обсуждать новости.

— Неудивительно, — произнес он, нанеся первый удар за день.

Она читала «Сан таймс». Он читал «Трибюн». Каждый полагал, что у его коллеги дурной вкус в том, что касается новостей.

Второй удар был нанесен позже, когда Уолли вынырнул из кабинета.

— Кто готовил кофе? — спросил он.

Она проигнорировала его вопрос.

— Он слабоват, вам не кажется?

Рошель медленно перевернула страницу, потом съела еще одну ложку йогурта.

Уолли шумно отхлебнул из кружки, причмокнул, нахмурился, как будто выпил уксуса, потом взял газету и уселся за стол. Прежде чем Оскар отвоевал здание в суде, кто-то снес несколько стен внизу у входа, создав тем самым открытое пространство. Рошель обосновалась с одной стороны, близ двери, а в паре футов от нее стояли кресла для клиентов и длинный стол, который когда-то использовался для ужина. Тут читали газеты, пили кофе, а иногда даже снимались показания. Уолли любил убивать за этим столом время, потому что его собственный кабинет напоминал свинарник.

Он распахнул «Трибюн», стараясь создать как можно больше шума. Рошель не обращала на него внимания и продолжала что-то увлеченно напевать себе под нос.

Прошло несколько минут, зазвонил телефон. Миз Гибсон, казалось, его не слышит. Раздался еще один звонок. После третьего Уолли опустил газету и поинтересовался:

— Вы возьмете трубку, миз Гибсон?

— Нет.

Телефон зазвонил в четвертый раз.

— Почему нет? — требовательно спросил он.

Она словно не слышала его. После пятого звонка Уолли отбросил газету, вскочил и направился к телефону, находившемуся на стене близ копировального аппарата.

— На вашем месте я бы не стала брать трубку, — заметила миз Гибсон.

Он остановился.

— И почему же?

— Это сотрудник коллекторского агентства.

— Откуда вы знаете? — Уолли уставился в телефон. На экране высветилось: «Номер не определен».

— Просто знаю. Он звонит в это время каждую неделю.

Телефон замолчал, и Уолли вернулся к столу и своей газете. Он спрятался за ней, недоумевая, какой из счетов они не оплатили и кто из поставщиков разозлился настолько, чтобы обратиться в агентство и надавить на адвокатов. Рошель, разумеется, знала кто, поскольку следила за бухгалтерией и знала почти все, но он предпочел ее не спрашивать. Если бы он спросил, то они вскоре заспорили бы о счетах, неоплаченных гонорарах и нехватке денег вообще, а это стремительно переросло бы в напряженную дискуссию о стратегии фирмы в целом, о ее будущем и недостатках партнеров.

Никто этого не хотел.

* * *

Абнер неимоверно гордился своими «Кровавыми Мэри». Он использовал точно отмеренное количество томатного сока, водки, хрена, лимона, лайма, вустерского соуса, перца, соуса табаско и соли. Он всегда добавлял две зеленые оливки и украшал напиток стеблем сельдерея.

Давно уже Дэвид не наслаждался завтраком столь изысканным. После двух творений Абнера, которые Дэвид уничтожил довольно быстро, он глупо ухмыльнулся, преисполненный гордостью за свое решение взять и все бросить. Пьяный посетитель в конце барной стойки храпел. Больше тут никого не было. Абнер мыл и вытирал стаканы для коктейлей, проводил учет спиртного в баре и теребил пивные краники, выдавая комментарии на самые разные темы.

Телефон Дэвида наконец зазвонил. Это была его секретарь Лана.

— О Боже, — произнес он.

— Кто это? — спросил Абнер.

— С работы.

— Человек имеет право позавтракать, разве нет?

Дэвид ухмыльнулся еще раз и сказал:

— Алло.

Лана спросила:

— Дэвид, где вы? Уже восемь тридцать.

— У меня есть часы, дорогая. Я завтракаю.

— С вами все в порядке? Ходят слухи, что в последний раз вас видели, когда вы заскакивали обратно в лифт.

— Это всего лишь сплетни… сплетни.

— Хорошо. Когда вы будете на месте? Рой Бартон уже звонил.

— Дайте мне закончить завтрак, ладно?

— Разумеется. Только не пропадайте.

Дэвид отложил телефон и начал с силой сосать коктейль через соломинку, потом объявил:

— Еще одну порцию.

Абнер нахмурился:

— Возможно, вам надо успокоиться.

— Я и успокаиваюсь.