(Противо)показаны друг другу

— Блин, ну какой вы все-таки очаровательный язвильщик. Я прям балдю. Жаль, что так вышло с подвалом, конечно. Но не может же быть все хорошо. Ну, так что, возьмете нашу группу?

— Тебе сказано, что ты в пролете. Или ты глухая? — снова встревает Юсупов.

— Это кто сейчас произнес мееее, мееее. Иди травки пожуй. Козлиную бородку сбрил, а козлиность никуда не засунул. Так, ладно. Вам хорошего отдыха, — перевожу взгляд на Аню и Богдана. — А тебе, — поворачиваюсь в сторону развалившегося на диване Егора. — Что заслужил. Все, всем до свидания.

Из дома я почти вылетаю. Откуда-то взялись силы не только передвигать ногами, но и идти достаточно быстро. Так быстро, что начинаю задыхаться от того, что глотаю холодный воздух. Я настолько взбешена «гостеприимством» Егора, что не сразу понимаю, что еще чуть-чуть и он бы меня… задавил. Этот урод меня тупо подрезал! И что самое удивительное, я не могу произнести ни слова, глядя на то, как он открывает окно.

— Садись, подвезу. Так уж и быть, просто так.

Все на что меня хватает — это показать ему средний палец. А дальше — все так же быстро идти до остановки. Как и предполагалось, Юсупов свое слово держит. За мной он не побежит. А вот проехать около меня, набирая скорость — да.

* * *

Да, врач из меня пока что, откровенно говоря, хреновый. Только пятого января я поняла, что не отравилась, а заработала обычный гастрит. Точнее его обострение. И стоило только наглотаться омеза, как тут же полегчало. Правда, привычный для меня жор все равно не вернулся. Внешний вид оставлял желать лучшего. Я похудела, причем очень заметно. У меня и так не было лишних кило, а тут лицо приобрело какой-то нехороший оттенок и скулы сильно выделились. Мне — не идет. И по ощущениям у меня пропала попа. Или это паранойя. Но, мне кажется, Егору бы на ощупь она не понравилась.

Удивительная вещь — я продолжаю думать о нем и смотреть его выпендрежный профиль в ВК даже сейчас, когда понимаю, что между нами пропасть из-за… а, собственно, из-за чего? Неужели он так много просил? Если призадуматься и поставить себя на его место, то получается отвратительнейшая картинка. Почему-то я об этом не задумывалась, будучи зацикленной на том, что рано или поздно он меня бросит, а я останусь у разбитого корыта. Со всеобщим осуждением и разочарованием от бабушки.

А ведь Егор еще долго продержался на моих условиях. Что было бы, если бы он отказался знакомить меня со своими родителями, будь они у него нормальные, или с братом. Да с теми же друзьями? Пипец бы был. Причем полный. Я бы его убила. Закрываю глаза и прижимаю ладони к лицу. Господи, какая же я дура.

Перевела взгляд на часы и отправилась на кухню. Никогда я так быстро не готовила. Где-то там внутри понимаю, что, возможно, это глупо, но очень хочется сделать то, что обещала, но почему-то не срослось. Хотел щи — получит. Жуть как хочется сделать ему приятно.

Несмотря на то, что уже почти девять вечера, я, не раздумывая, села в такси и отправилась в квартиру Егора. Только лишь, когда я стала подъезжать к дому, меня начали одолевать сомнения. А вдруг он не здесь, а в доме своего брата? Теоретически он вообще может быть не один. Хотя очень не хочется в это верить. Не мог он так быстро. Он ко мне неравнодушен, не просто так он задирал меня в доме.

Когда увидела в окне свет, испытала дикое облегчение. И только когда вбежала в подъезд, поняла, что приперлась сюда без косметики, в водолазке, старинных джинсах и без лифчика. Хорошо хоть трусы хорошие. Мда… зато с банкой щей. Мозги не работают от слова совсем. Однако, поздно пить боржоми. Домой я не вернусь. Голова чистая и на том спасибо. Нажала на звонок и закрыла глаза. Сама не знаю от чего. Вдыхаю полной грудью и распахиваю глаза, как только слышу звук открываемой двери. Вот не такого я ожидала. Совсем не такого. Передо мной стоит молоденькая девушка. К счастью, одетая.

— Ты к Егору? Проходи, — киваю как дура, ступая на порог. Мне бы развернуться и не позориться, а я зачем-то зашла в квартиру. — Ты Лиля? — до меня только сейчас дошло, где я слышала этот голос. Точно — во время моего телефонного разговора с Юсуповым она его звала.

Когда я направлялась сюда, я об этом даже не вспомнила. Я вообще мало о чем думала, поступая спонтанно. Так, как хотелось.

— Прием, — вновь слышу ее голос.

— Да, я — Лиля.

— Ну ты проходи. Он в туалете. О, уже нет. Егор, к тебе пришли.

Перевожу взгляд на Юсупова. Тот, мягко говоря, не ожидал меня увидеть. Он удивлен и нахмурен. Ну хоть одет и то хорошо.

— Я тебе тут щи обещала, но так и не сварила. Вот, возвращаю долг, — протягиваю банку Егору. Боже, за что ты меня сделал такой тупой?!

— Это не то, что ты думаешь. Она моя… твою мать, как это зовется. Господи, это Ника, она дочь Богдана. Ну как бы, я получается ее… дядя. Да, блин, честно, Лиля, — хватает сумку с комода. И наспех выворачивает ее содержимое. А потом тычет мне в лицо студенческим билетом. — Вот видишь — Лукьянова Вероника Богдановна.

Самое удивительное, что на фото и правда она.

— Пипец. Ты огромная. В смысле взрослая.