Противоборство

Собеседник встал и буквально скользнул из комнаты. Полежав некоторое время, поднялся, обошёл, найдя выключатель, включил. Помещение, в котором он находился, было небольшим, меблировано весьма рационально диван, письменный стол, шкаф, пара кресел, на столе стоял телефонный аппарат, так же лежала стопка писчей бумаги, компьютер. В одной из стен увидел дверь, которая, как оказалось, вела в ванную и туалетную комнату. Было и окно, зашторенное тяжёлой тёмной занавеской, отодвинув её, всмотрелся. Увидел то, чего и ожидал небольшой сад, высокую кирпичную стену и синеющий за ней лес. Постояв возле окна, занялся собой принял душ, побрился. Пока он занимался собой, принесли завтрак простой, сытный. Покончив с ним, уселся в кресло и принялся размышлять. Собеседник по всему было видно опытен и решителен, многое знал, и, похоже, вёл свою игру. Его оценки, советы и суждения верны, тут и спорить нечего, как говорится, «на все сто прав». Фёдору Ивановичу не надо рассказывать, как поступают с носителем ценной информации, после того как её «выкачают» особенно в это поганое время беспредела, организованного самой же властью предержащей. Ему не надо было говорить, что представляет собой эта личность хозяин генерала. Уходить же из жизни ему совсем не хотелось, у него ещё много забот, главной из которых является поставить на ноги свою дочь. И тут помощь этой, уж не знаю, как назвать, организации, команды однозначно нужна. Одному ему не справиться с возникшей проблемой, даже если и привлечь возможности Максима. Опыт взаимодействия с указанной командой показал её организованность, её возможности, она в лице Алекса и его группы проявила себя с самой лучшей стороны в качестве партнёра. Их работа просто неоценима, чего уж тут скрывать. Одному ему вряд ли удалось бы достичь нужного успеха, будем говорить прямо. Хорошо бы переговорить с Сергеем, товарищем по бывшей работе, он-то, похоже, знает, кто они, эти ребята. Но он сейчас наверняка под «колпаком» генерала, это просчитываемый с его стороны ход, и вряд ли захочет ввязываться, светиться. Нет, с Сергеем и Максимом нельзя встречаться. Вот когда ситуация стабилизируется, тогда это вполне возможно. Сейчас лучше держаться от них в стороне, чтобы не было для них греха. Сие очевидно. Стабилизация ситуации вот ключ возникшей проблемы. А для этого нужно заставить играть команду этого государева человека по своим, то есть тем правилам, кои и приведут к желаемому результату. Тут его собеседник прав, тысячу раз прав. Логика элементарна будет ценность, будет и жизнь! Фёдор Иванович пытался и так, и эдак крутить этот вывод, но каждый раз упирался в конечном итоге в один и тот же вопрос: с кем ему придётся иметь дело? На мафию, или, как в стране принято теперь говорить, ОПГ пусть и очень своеобразную, эта команда не похожа. На госструктуру? Он о такой бы наверняка слышал, да и не стала бы та так играть и Вашим, и нашим. У неё всё значительно проще. Но то, что она профессиональна, спаяна и крепко сколочена, ему было очевидно. Похоже, они по каким-то причинам, неведомым ему соображениям, действительно, заинтересованы в контроле развития мафиозной операции. Но вот с какой стороны? Пока что они действуют против наркокартеля и явно в пользу этого грабителя миллиардера. Но, чёрт возьми, он готов свою голову положить об заклад, этот упырь им также, если не более ненавистен, чем международные наркоторгаши. Фёдор Иванович очень не любил ввязываться в такие дела, в коих ему не понятно главное, его так учили «не играть в тёмную», и он свято следовал этому правилу. А тут вот такая постановка: вступай в игру и не рассуждай, всё узнаешь в своё время, главное организовать её так, чтобы ситуация стабилизировалась, жизнь сохранилась да ещё и этот упырь оплачивал. М-да, задачка! Он так и не смог решить её до внезапно прозвеневшего телефонного звонка. Взяв трубку, услышал уже знакомый спокойный голос:

– Так что Вы решили, Фёдор Иванович?

– Я, простите, не знаю, как Вас величать, скажу честно, не могу понять, какие слои общества нашей страны Вы представляете и потому сложно принять Ваше предложение, хотя оно очевидно логично, разумно.

Собеседник усмехнулся: