Противофаза (СИ)

Тюремные застенки после своего первого срока Генрих покинул в 1950 году. На свободе его ожидала ссылка за 101 километр. Оказавшись вдали от Москвы, парень попытался было найти работу, но тщетно. Никто не хотел принимать на работу бывшего зека. Изголодавшийся и промерзший молодой человек в порыве отчаяния отправился к железнодорожным путям и, положив голову на рельс, начал ждать поезд. Однако в момент, когда рельсы уже дрожали от стука колес, перед ним вдруг возник образ матери. Генрих тут же отпрянул в сторону. Оклемавшись от шока, он пошел на ближайшую станцию, где заметил женщину, у которой из сумки торчала палка сырокопченой колбасы. Не отдавая отчет своим действиям, изголодавшийся парень схватил колбасу и тут же принялся есть. Возмущенная такой наглостью гражданка подняла крик, и подоспевшие стражи порядка скрутили вора.

Вскоре состоялся суд, и Генрих снова отправился по этапу. Оказавшись в одном из лагерей, расположенных в республике Коми, он сдружился с вором в законе Юрием Бизенковым по кличке Бизон. Новый приятель и еще один вор Владимир Витин (Витя), наслышанные о принципиальности Сечкина в сучьей войне, с ведома московских воров короновали новичка и дали ему кличку Сека.

Вскоре после коронации, Сека и Бизон сговорились о побеге. В марте 1952 года, работая на лесоповале, они умудрились незаметно для надсмотрщиков выпилить в толстых стволах срубленных елей ниши, куда и спрятались. После этого сообщники аккуратно прикрыли ниши корой и погрузили стволы на лесовоз. В своих укрытиях беглецы доехали до реки, по которой предполагалось сплавлять стволы и, как только машина остановилась, выбрались и скрылись в лесу. Шли наугад и быстро заблудились. Но самое страшное было ещё впереди.

После трех недель плутаний по лесу они с Бизоном поняли, что вдвоем им не выжить и решили кинуть жребий. Фортуна улыбнулась Генриху. Бизон, согласно договору, вонзил нож себе в шею, чтобы друг съел его и выжил. Эти события сам Сечкин описал в своей книге «На грани отчаяния».

После смерти друга беглец бродил по чаще еще несколько дней до момента, пока его не настигла погоня. В случае Генриха, который уже находился на грани безумия, это было настоящей удачей. Иначе он бы наверняка погиб от голода и холода. За побег ему накинули еще несколько лет.

Освободившись в 1956 году, 23-летний Генрих прибыл в Москву. К этому времени он понял, что блатной романтикой сыт по горло. Душа молодого человека лежала к музыке. Однако мечтать о музыкальном училище Секе мешал недостаток образования — всего пять классов школы. Устроившись слесарем на ЗИЛ, молодой человек отправился получать аттестат зрелости в вечернюю школу, во время учебы в которой освоил игру на гитаре.

К этому времени он обосновался в одном из столичных общежитий и по ночам запирался в туалете, или в ванной комнате настойчиво разучивал аккорды. Вскоре Сека поступил на работу в Московский драматический театр и стал лауреатом нескольких музыкальных конкурсов, получив известность в сообществе столичных гитаристов. Он начал преподавать и вскоре вместе со своими учениками создал ансамбль.

В связи с такими изменениями в своей жизни Генрих решил завязать с воровской карьерой. Удивительно, но на сходке, где он объявил о своем желании расстаться с титулом вора в законе, авторитеты удовлетворили его просьбу безо всяких санкций. В те времена правила воровского мира были гуманней и не предполагали никакого наказания для тех, кто решил покинуть воровскую семью по не компрометирующим обстоятельствам. Любой, кто изъявлял такое желание, отпускался с миром. Кроме этого за ним оставались все воровские привилегии, за исключением права участвовать в сходках. При попадании же на зону бывший вор становился мужиком, то есть обычным арестантом. В наши дни отказ авторитета от воровского титула карается смертью.

Увлекшись музыкой, Сечкин стал писать стихи, и сам же клал их на музыку. Самым знаменитым его произведением стала песня «Постой, паровоз», прозвучавшая в культовой комедии Леонида Гайдая «Операция 'Ы» в исполнении Юрия Никулина. Музыкальная карьера Сечкина развивалась стремительно. Он посетил с гастролями множество российских городов, неоднократно пытался выехать за рубеж, но сделать это ему не позволяли власти. Все-таки три судимости за плечами. Мало ли что.

Впрочем, и без мировых турне Сечкин был востребован на родине. Он часто выступал на радио и даже в Кремлевском дворце. После выступления на концерте, посвященном XVI съезду ВЛКСМ, Генриху высказал благодарность сам первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев, а несколькими годами позже лично Леонид Брежнев вручил бывшему вору в законе награду за победу на очередном музыкальном конкурсе. В 1970 году Сечкин был избран председателем Творческого объединения московских гитаристов. Вот такой необыкновенный человек сейчас сидел передо мной.