Противоположности

И Мэй пускай прихватит, что так льнёт к нему…

Эта парочка тут, видимо, уже давненько сидит, судя по полупустым тарелкам и начатому алкоголю в бутылке.

Ну как, весело было? А сейчас?

Нэйт не может оторвать взгляд от Ники. Всегда не мог. Но сейчас с какой-то особой силой приклеен взглядом. Безумно красива, что аж сводит челюсть. Осматривает каждый миллиметр, как произведение искусства, тайно восхищаясь. И когда успела стать такой прекрасной? Наверно, всегда была. Почему не для него? Она же его! Его!

Всегда. Была. Его.

«Убери свои царапалки, Маркус».

Снова стоит, жмётся к лучшему другу, а ему заново проглатывай это всё и давись до удушья. Уже не лезет.

Дурацкий день.

— Николь, — звонкий голос девушки с короткой стрижкой смог вывести всех из транса незапланированной встречи. Она подскакивает с места и приближается к ней, поцеловав в щёку. — Наконец вы пришли, мы вас заждались.

— Заждались? — голос Ники хрипит, но вяленькую улыбку всё же для подруги выдавила.

— Да, у нас двойное свидание, — Мэй едва не хлопала в ладоши от такой «замечательной» идеи. Двойное свидание — сейчас звучит чем-то неприличным. В груди сжимает неприятной колкостью. Это плохо. Да эти двое сейчас уничтожат своими взглядами друг друга, а вы предлагаете ещё и сидеть рядом. Дурная затея и попахивает скверно. — Правда, мы с Маркусом здорово придумали? — и девушка присела обратно на своё место рядом с Картером, положив голову на его плечо.

Не остро лежать? Он напряжён, а лицо не выражает ничего, абсолютно ничего. Ну, может, только если зрачки стали темнее, чем обычно. Они ушли во мрак и впитали его оттенок.

— Я же говорил, это будет необычное свидание, — услышав шёпот Марка в ухо, Николь вздрогнула, а потом подчинилась его лёгкому толчку, указывавшему, наконец, присесть. Ноги, словно деревянные, и в голове «бежать, как можно быстрее и как можно дальше». Но вынуждена сидеть, ещё и напротив его лазеров.

Зашибись!

Как же сухо во рту. На языке образуется мозоль, елозя им по сжатым зубам. Впервые Николь не знала, куда себя девать. Пальцы норовили то оторвать заусенец, то поправлять волосы, ощущая, как подёргивает саму себя, видимо, чтобы понимать, что сейчас всё это правда.

Некомфортно. До жути. До покалывания в нервных точках.

Обслуживание в баре на высшем уровне, учитывая, с какой скоростью официант принёс меню новоприбывшей парочке и уже стоял наготове принять заказ. Но пальцы абсолютно не удерживают в руках книжку с предложенными блюдами. Николь отмахивается от Маркуса, предоставляя ему право выбора. Самой просто требовалось воды. Холодной. Освежающей. Чтобы освежила так мощно, и всё выветрилось, а ей стало похуй смотреть на свою счастливую подругу, которая зачастила поправлять светлые волосы Нэйтена.

Ему не нравится. Неужели не видишь, как морщинка впечаталась меж бровей? Хотя и она служит этой причиной. Николь теперь для него центр внимания. И, наверно, так всегда было, но в данный момент сидит близко, настолько, что лёгкий, слегка сладковатый аромат её духов, насыщал каждую клеточку тела.

Ники душно, жарко и не хватает воздуха. Причина явственна. Хоть и неспешно попивая свой виски, Картер смотрит на неё, и теперь она пытается понять, что за его каменным лицом. Нет, он не смотрит в глаза, он изучает и даже, кажется, прикасается взглядом к её жемчужине на цепочке, да так, что она невольно прикасается к ней ладонью, закрывая от такого интимного взгляда. Жалеет. Безумно жалеет, что надела это украшение, но, по закону подлости, оно любимое в её арсенале. И этот гад понимает. Он знает, почему. И теперь злится, что посмела надеть его на свидание с его лучшим другом. Да, определённо, злость в нём бушует, и если сейчас что-то не произойдёт, он взорвётся на атомы под названием «нахрен всё».

— Какая прелесть, Николь, — Мэй едва не подскакивает с места, чтобы рассмотреть поближе вещичку, которую только что она едва прикрывала. Жемчужинка явно привлекла внимание всех. — Правда же, Нэйтен, красиво? — толкает парня, который только что оторвал взгляд от Николь, а сейчас вынуждают вновь посмотреть.

— Мило, — еле шевелит языком, и это чудо, что вообще получилось что-то выговорить.

— Поклонник подарил? — вроде хочет игривости Мэй, но только распаляет тех, кто так усердно отводит друг от друга взгляды.

— Что-то типа того, — Николь кривит уголок губ в подобии улыбки, а Нэйтен фыркает на эту фразу.

Дебилизм, и он в этом ещё и участвует. Теперь жалеет о своём «Ладно», данном Мэй Хэйз в курилке.

— Вы так красиво смотритесь вместе, — походу, Мэй сегодня будет единственным собеседником (и главным раздражителем), учитывая, как у других скрутились языки. Девушка смотрит на Ники с Марком и даже подрисовывает над ними сердечки, а Николь при этом передёргивает. Просто хочется разгромить фантазию подруги в пух и прах. В то время как Нэйтен сжал бокал в своих руках с такой силой, что риск стеклу треснуть слишком велик, и тогда ещё придётся возмещать ущерб за порчу посуды. — Как ты растопил сердце моей подружки? Я её уже давно ни с кем свести не могла, — обращается к Марку.

— Он не…