Противоречие. Перевертыш. Парадокс. Курс лекций по сценарному мастерству

Все лучшие фильмы – это картины про людей, которые находятся за пределами общественных норм. Почему? Потому что в этом суть искусства. Оно позволяет в безопасной форме исследовать запретные зоны жизни. Вот почему на киноэкранах так много извращенцев, психов и убийц. Все, что находится за пределами дозволенного, интересует зрителя. Мы предпочитаем не нарушать законы. Мы для этого ходим в кино и совершаем виртуальные трипы в извращенные души. Мы страдаем от насилия, нас расчленяют, убивают и пытают – пока мы сидим в мягком уютном кресле кинозала. Это не оттого, что мы все больны и зациклены на патологиях. Нет. Просто это естественная потребность человека – обретение нового жизненного опыта.

Таково назначение искусства – во всяком случае, одно из назначений – исследование запретных зон. Все остальные жизненные трипы можно делать самостоятельно: можно путешествовать по миру, ездить на байке, пилотировать самолет. Это не нарушает закон. Это в рамках наших возможностей. А вот задушить кого-нибудь, расстрелять или выбросить из окна без последствий не получится. Поэтому можно пойти в кино и прожить жизнь убийцы за два часа, чтобы еще раз убедиться: ни к чему хорошему это не приведет, тебя обязательно поймают и накажут.

Резюме

Человек есть единство и борьба противоположностей. Отправная точка для создания яркого персонажа – максимально контрастное фундаментальное противоречие, положенное в основу его образа. Шерлок Холмс – гений-аскет, человек тысячи возможностей, которому ничего не нужно. Бродяжка Чарли – бомж с повадками аристократа. Декстер – серийный маньяк на службе у полиции, «хороший маньяк». Уолтер Уайт – наркоторговец, школьный педагог, примерный семьянин, убийца и талантливый химик одновременно. Все знаменитые иконические герои современной культуры – персонажи, содержащие в своем образе противоречие.

Лекция 3 Художественное решение сцены

«Художественное решение сцены» – лекция о том, как писать и придумывать сцены фильма, чтобы они становились piece of art – произведениями искусства. Этот термин вы не найдете ни в одном учебнике по драматургии. Я услышал его впервые от Юрия Арабова. Для него «художественное решение сцены» – неотъемлемая часть авторского стиля. Он учит «решению сцены» своих учеников и последовательно реализует метод в своем творчестве. Любая кинокартина по сценарию Юрия Арабова – прекрасная иллюстрация данной темы.

Я, в свою очередь, развил идею Юрия Николаевича, выделив пять творческих приемов, посредством которых любую сцену фильма можно сделать как минимум интересной и запоминающейся.

Чтобы пояснить, о чем речь, расскажу случай, который произошел в ходе нашей с Юрием Арабовым совместной работы над телесериалом «Завещание Ленина» (Н. Досталь, 2007). В пятой серии этого проекта есть такая сцена: советский писатель Варлам Шаламов, отсидев, приезжает в Москву и приходит в гости к артистке, которая посещала с гастролями лагерь, где Шаламов «мотал» первый срок по политической статье. (В 1929 году на Соловки действительно приезжали на гастроли артисты.)

Итак, освободившийся зэк приходит в гости к женщине, которая ему приглянулась. У нее как раз день рождения. Дом полон гостей. Более того, мы видим, что муж этой дамы – сотрудник НКВД. Галя выходит в прихожую и столбенеет, увидев бывшего зэка Шаламова. «Вы? Откуда?! Зачем вы здесь?!» Смятение героини…

Проходит год. И вот мы видим другую ситуацию в этой квартире: артистка Галя Коваль – уже жена Варлама Шаламова! А в гости к ним теперь приходит… бывший муж Гали! Такой вот поворот судьбы!

Я написал первый драфт сценария этой серии. Сцену я решил так: Шаламов открывает дверь бывшему мужу-энкавэдэшнику. Тот заходит в квартиру. Слово за слово, между мужчинами возникает конфликт. Затем следует драка. Дерущихся разнимает Галя.

Юрий Николаевич прочел сцену, поморщился и сказал:

– Знаешь, Олег, это скука смертная. У тебя художественного решения сцены нет.

– Какого еще «решения»? – буркнул я.

Мне казалось, Арабов придирается.

– Давай сделаем иначе: бывший муж приходит, Шаламов его встречает как закадычного друга. Галя сажает обоих мужчин за стол и кормит борщом. И тут энкавэдэшник сообщает, что пришел предупредить Шаламова о грядущих арестах. Чтобы уберечь новую семью Гали от беды, бывший супруг советует Шаламову написать покаянное письмо в НКВД. В письме надо написать: мол, отрекаюсь от троцкистских взглядов окончательно и бесповоротно.