Противостояние

С высоты птичьего полёта Пустошь Демона кажется ещё более удручающей. Чёрной кляксой она протянулась во все стороны на многие мили — не видать конца и края безжизненной пустыни. Только агатовые скалы, торчащие то тут, то там среди тёмных барханов, напоминали горбы и гребни исполинских мифических тварей, навечно уснувших под толщей чёрных песков. Мерцающие над головой звёзды и спираль Млечного Пути только усиливали мрачный контраст, отчего простиравшаяся подо мной Пустошь Демона походила на непроглядную бездну, которая только и жаждет проглотить неосторожного путника.

Гигантская чёрная птица машет крыльями, ветер свистит в длинных перьях. Верхом на Найрин, превратившейся в каргана, я лечу прямо в сердце Пустоши. Пора встретиться с Нунарти и освободить Алаю с Орилой. Надо всего лишь действовать по обговорённому с ядарами плану. Тогда всё получится. Должно получиться…

— Где это мы? — спросил я.

Многократное «мы» эхом ответило мне и потонуло в глубине гигантского зала. О масштабах судить было сложно, так как помещение буквально погружено во мрак. Потолок терялся где-то во тьме, отчего казалось, что над головой раскинулась пропасть, а мы с Таргин просто шли себе по потолку вверх тормашками. Единственный ориентир, к которому мы продвигались — тускло освещённый белый пятиугольник на полу, выложенный из мраморных плит вокруг прозрачной полусферы. Над ней в воздухе вилась туманная дымка.

— Под ареной, — тихо отозвалась Таргин. — Это главный Храм Боли.

Ну вот теперь окончательно ясно предназначение арены и Турнира Пяти Башен. Я и раньше знал, что в этих кровавых поединках и испытаниях ядары питаются муками гладиаторов, а также их эмоциями и эмоциями зрителей. Но чтобы тут располагался Храм Боли и напрямую выжимал энергию… Если ещё учесть, что арена построена в форме вогнутой линзы, плюс предположить, что она фокусирует эфир, то… Н-да. Сколь много энергии ядары собирают за каждый турнир? Подозреваю, что очень много — игра стоит свеч, иначе кровавые соревнования не проводились бы ежегодно. Или вообще не возникли бы никогда.

Добравшись до полусферы, мы остановились в трёх шагах от неё.

— Дальше что?

— Потерпи. Скоро все явятся. Я срочно всех вызвала… Как ты мог, Хави?

— Эм, ну…

— Молчи! — Таргин тяжело вздохнула. — Будешь перед всеми отчитываться за сокрытие столь важных сведений. Радуйся, что я не растерзала тебя на месте!

— Радуюсь, — я ухмыльнулся. — Честно!

Ядар сокрушённо покачала головой, но тут же посерьёзнела, стоило прозвучать гулким хлопкам телепортов. Вот и остальные прибыли.

Подойдя к полусфере каждый со своего угла мраморного пятиугольника, ядары замерли от неё на таком же расстоянии, как и мы. Все смотрели на нас: Далим — заинтересованно; Инилан — ехидно ухмыляясь; Нурнан — равнодушно, хотя тень улыбки на губах выдавали её с потрохами; и Аргал — в его взгляде читались ненависть и бессильная злоба. Угум-с. Он меня убил, а я жив. Меня этот факт тоже взбесил бы и расстроил.

— Итак, Таргин, — начал Далим, качнув павлиньим пером на тюрбане. — Что случилось?

Ну да… Гин созвала срочный совет ядаров, потребовав, чтобы все присутствовали по-настоящему, а не в качестве магических проекций. С такими вещами не шутят.

— Хави хочет нам кое-что рассказать, — процедила она сквозь зубы, покосившись на меня.

— Ну да, — Инилан кивнула. — Обещанные важные сведения. Раз мы здесь, да ещё и вживую, они просто обязаны быть важными.

— Да. Я скрывал их от Гин всё это время, благо она не могла прочитать мои мысли, — начал я. — В общем, если коротко… Нунарти в Дархасане.

— Чтооо-о?! — выпалили все одновременно.

Аргал даже дёрнулся, шагнул в нашу сторону, но вовремя опомнился. Как я узнал позже из воспоминаний Хавизара, порядок в главном Храме Боли священен и нерушим. Хотя потрясло меня иное знание. Наконец-то вняв совету Вахираза, я порылся в памяти себя прошлого о межмировом барьере, укрывающем Дархасан от демонов. Оказывается, отключить его проще простого — достаточно расхреначить эту самую полусферу, торчащую тут из пола. Это поможет ненадолго. Барьер «перезагрузится» через минуту, как только Храмы Боли в пяти ядарских башнях примут эту функцию на себя — запасной вариант. Хватит ли Нунарти этой минуты? Даже проверять не хочется…

— Объяснись, Хави! — одетая во всё белое Инилан превратилась в олицетворение самой смерти, да и остальные смотрелись жутко… даже Нурнан, изумрудные глаза которой полыхали яростным огнём. — Иначе я пожалею, что одобрила твоё воскрешение! А если я пожалею, то… — её пальцы красноречиво сомкнулись вокруг рукоятей шамширов.

— Надеюсь, вы помните, что обещали исполнить желания всех выживших гладиаторов?

— Это-то тут причём, Хави?! — вспылила Нурнан. От неё такого напора совсем не ожидал, смотрела так, будто хотела испепелить взглядом. Впрочем, ей это под силу. Только присутствие более-менее спокойной Таргин спасло меня от неминуемой расправы.