Противостояние

Нажал опять на спуск, точно попал в шею — минус еще один вайхэнец. Увернулся от меча, еще выстрел под мышку латнику. Все развивалось слишком динамично, поэтому нужно по-быстрому уменьшать количество врагов.

Пришлось пятиться назад, а через мгновение снова нападать, но так бесконечно не могло продолжаться. Гремели выстрелы, вылетел пустой магазин, и кое-как был вставлен новый. Тут опять помог залп от лучниц, не дававших покоя латникам.

А те все наседали на меня. И вражеские клинки уже три раза нашли уязвимые места в моей броне. Пока регенерация спасала, но после таких пропущенных атак приходилось больше стрелять, выбивая нужные секунды для заживления.

Я сосредоточился только на ближайших врагах, и это было ошибкой. Неожиданно вайхэнцы резко расступились. И лавина всадников, объехавших простреливаемую альвийками полянку, влетела в образовавшийся проход.

Все произошло слишком быстро. Сильный удар конской груди откинул меня на десяток метров. Щит отлетел куда-то в сторону, но хоть пистолет удалось удержать, да и тепловизор спасти.

И еще не упав на снег, я закричал по-альвийски:

— Дэвэй!

Раздался злобный рык, и с веток на кавалерию спрыгнул ошэн, прикрытый кожаными латами и в подобии шлема, сделанном для медведя. Он впечатал одного всадника вместе с конем в снег, потом вцепился клыками в человеческую шею и оторвал голову от туловища.

Неожиданное появление в битве ошэна посеяло панику во вражеских рядах. Ведь медведь направо и налево раздавал удары своими лапами. А попавшие под них вайхэнцы отлетали в стороны, как кегли.

Я рванулся к Пушистику на помощь, стреляя не только в людей, но и в лошадей. Патронов было, конечно, жалко, но хотелось еще больше усилить панику. Так что очень быстро закончился предпоследний магазин.

Не стал тратить время и перезаряжать пистолет, а свободной рукой схватил выпавший у рухнувшего всадника двуручный меч. После чего ринулся в гущу пехоты, где начал орудовать клинком как обычным ломом. Ведь фехтовать меня никто не учил.

Пушистик метался во все стороны и рвал на куски коней, а одним ударом в голову убивал человека. Мой же двуручник оказался почти идеальным оружием в такой схватке. Если он и не прорубал щиты с латами, то банально ломал под ними кости.

А потом раздался обычный свисток, и уцелевшие вайхэнцы начали бодренько отступать, не забывая прикрывать головы щитами. Но и тут по ним забарабанили стрелы, так что альвийки каким-то чудом смогли отправить на тот свет еще двоих врагов.

Я стал возле тяжело дышащего ошэна. И пока перезаряжал «глок», по-быстрому окинул взглядом поле боя. На окровавленном снегу валялось больше трех десятков воинов, возможно, даже четыре.

«Что ж, неплохо», — подумал я. И вонзив немного погнутый двуручник в землю, поднял со снега два вражеских щита.

«Мне-то все равно, а вот для ошэна болты представляют серьезную угрозу».

Но вайхэнцы не стали стрелять из арбалетов. Последние их всадники, включая щупленького командира, окончательно спешились. И отогнали за деревья всех лошадей. После этого воины выстроились в две шеренги: впереди щитоносцы, за ними арбалетчики.

Тут же четверо вайхэнцев притащили откуда-то из-за спин своих собратьев довольно большой ящик. Они аккуратно поставили его на утоптанный снег метрах в трех перед боевым построением.

К ящику уверенной, но какой-то легкой походкой подошел их командир. И мне сразу стало понятно, что так ходить может только девушка. Вот и раскрыт секрет щуплости этого воина. Она поставила ногу в поножах на ящик, а потом посмотрела на меня сквозь забрало шлема.

Возможно, мне показалось, но голова в шлеме почти незаметно чуть дернулась. Готов поспорить, что это был смешок в мой адрес. Видно, в этом ящике находится какое-то секретное оружие.

Наконец вайхэнка перестала пялиться на нас с ошэном. И носком латного сапога сбила одну защелку. Следом за ней вторую и так все остальные, пока ящик не раскрылся окончательно.

И тут стало понятно, что в нем находился мой старый знакомый. Точнее, его точная копия. Тот ведь давно сдох, убитый черным латником Драгара. Короче, это был матерый морвин, покрытый мощными костяными пластинами, которые пистолет точно не возьмет.

— Немедленно уходи! — сказал я ошэну. — Быстро за дерево!

Пришлось рявкнуть, ибо Пушистик не понимал общего языка, а из альвийского мне было известно лишь «дэвэй». Просто ошэну нужно обязательно отступить, ибо когти морвина порвут его кожаные латы вместе с телом как обычную бумагу.

Медведь исчез, а я приготовился к бою, держа в руках щит и двуручный меч. И даже как-то немного занервничал, ведь мой противник очень непрост. У меня, конечно, есть регенерация, но он может так располосовать, что она мало чем поможет…

И тут со мной кое-что произошло. По ощущениям это немного походило на установление телепатического контакта с Гором. В общем, картинка перед глазами резко потемнела, а потом сильно захотелось… сожрать хоть кого-то.

«Ни хрена себе!» — подумал я и встряхнул головой.