Противостояние

Катины глаза раскрылись еще шире. Еще пять минут назад она была свято уверена, что этот паршивец ее кинул, а тут оказалось, что он не только не планировал сбегать, но и гораздо больше – Воинов обживался на ее территории! Ел ее завтрак, пил ее кофе, покупал для них презервативы. Много презервативов! Одним словом - внедрялся, и делал это, как способен был только крайне самоуверенный самец. 

С таким Катерина столкнулась впервые. Прежние ухажеры были слишком хорошо воспитаны. Куда там сыну ученых Игорю или его интеллигентным предшественникам до бродячего пса Воинова! Отношения мужчины и женщины им виделись под каким-то странным углом. Об обязательном перед сожительством конфетно-букетном периоде этот варвар, возможно, и не слышал. Свидания Роман ловко заменил ночевками в ее баре, рестораны - объеданием персонала, а подарки - гирляндой презервативов. 

Гордость Катерины Виноградовой вопила о необходимости избавиться от Воинова и поскорее. Ей в унисон подвывали жизненный опыт и здравый смысл. Причин и поводов, объективных и надуманных, чтобы выдворить Романа за дверь, собралось предостаточно. Он будто нарочно постоянно подливал масло в огонь. Вот только эта соревновательность - чистый адреналин - Катю настолько обескураживали, что она смотрела на бессовестного гостя и с трудом сдерживала смех. На него даже обидеться качественно и со вкусом было невозможно. С ним все выходило вкривь и вкось. Не по обычной программе, но при этом намного ярче и приятнее. 

Вынужденная постоянно сдерживаться с партнерами по бизнесу, с Воиновым она вела себя как последняя стерва, и ей прощалось. Роман словно не замечал колкостей. Он казался бикфордовым шнуром между бочонками с взрывоопасными, запечатанными от всех эмоциями. Один переполнялся - он поджигал. Прежний тлел - Воинов протягивал шнур к следующему бочонку. Такие отношения были новы для Кати. К чему они могут привести, она даже не хотела представлять, однако, понимая, что на другие сейчас не способна, на этот раз решила повременить с изгнанием Романа из своего жилища.

***

Явившийся с приличным опозданием в редакцию Воинов искренне надеялся, что за утро он исчерпал суточную норму злоключений. И пусть опасное для жизни примирение с Катей на кухонном столе, а потом не менее опасное в крохотной душевой кабинке компенсировали короткую стычку после пробежки, но Роман был свято уверен, что криков и упреков на сегодня больше не предвидится.

О том, что это заблуждение, фортуна просветила Воинова буквально после пересечения порога редакции. Только он кивнул симпатичной молоденькой практикантке, как словно из-под земли вырос Ломоносов, и начался ор.

- Воинов, я тебя выгоню! Без отпускных и выходного пособия! - слова почти точь-в-точь как Катины, гремели на все фойе. - Звезда ты наша, пленительного счастья! Акула пера, блин, галапагосская серая! Мало того, что новых статей не пишешь, так еще и сообщения читать разучился! СМС!

Ломоносова аж трясло от негодования. Кудрявая шевелюра колыхалась, как колосья на ветру, а левое веко дергалось, словно редактора накрыл нервный тик. Роман невольно сравнил пламенную речь друга с Катиной утренней отповедью. Виноградова хоть и была женщиной горячей, но до искушенности Василия в словесных баталиях ей было далеко.

- Ты со своим ремонтом вообще работу забросил! Где обещанный материал о подпольных казино? Где фотографии с полицейской облавы на проституток? - тем временем продолжал редактор. - Воинов, у тебя долгов, как у страны перед МВФ!

- Вась, ау! - Воинов попытался пробиться сквозь шквал обвинений. - Прием-прием! - пощелкал пальцами перед носом друга. - Борт номер один вызывает Центр управления полетами. Прием!

- Я тебе сейчас такой прием устрою – навеки запомнишь!

- Черт, Вася! – Роман не на шутку встревожился.

- И не «васькай»! Не друг ты мне больше! А если так дальше на работу ходить будешь – вообще выгоню! Пойдешь в «Мурзилку» раскраски рисовать!

- Ломоносов, да что с тобой такое?!

- Со мной все отлично, ты лучше на себя посмотри! – фыркнул оппонент. – Морда мятая. Засос под кадыком. Спина, небось, опять расцарапана под британский флаг?

- Тьфу! Тебя что, бухгалтерия покусала?

- Никто меня не кусал, - Ломоносов обреченно махнул рукой. Запал заканчивался, а лучший друг даже и не думал изобразить раскаяние. – Эх… Но мыслишь в правильном направлении.

Задремавший после насыщенного утра журналист проснулся в Романе мгновенно. Угадывать причины попойки было куда приятнее, чем выслушивать оскорбления в свой адрес. Он предположил и прилет инопланетян, и рост курса национальной валюты, и возвращение Аляски в состав России, и даже беременность личной секретарши редактора. На последней версии друг вынужден был сдаться.

- Теща уезжать передумала! – прекратил он поток безумных фантазий. - Решила остаться на мой день рождения.

- Так он же еще через неделю? – Роман переменился в лице. Дело приобрело другой поворот. Было уже не до шуток.

- Вот именно! – друг потряс в воздухе руками.

- Соболезную!