Противостояние

Вместо того чтобы до смерти испугаться, Фурия восприняла это сообщение чуть ли не как должное. Может, после всего, что произошло, у неё притупилось восприятие и она сделалась толстокожей? Шаг за шагом её воспоминания возвращались к событиям в Санктуарии, к буйству красок, произведённом идеями, к падению в пустоту. Потом – к чернильным поганкам, которые поймали её, и наконец к человеку, распахнувшему свою книжную грудину и расщепившему страничное сердце. Сразу после этого она потеряла сознание.

– Это был экслибр Зибенштерна… – пролепетала она.

– Один из моих подчинённых.

– Так вы – Федра Геркулания? Праматерь библиомантики?!

Женщина засмеялась, но в её смехе не было и намёка на веселье.

– Мне бы хотелось не быть ею.

– Я вас себе совсем иначе представляла, – призналась Фурия

– Я тебя – тоже. Взрослее.

Мысль, что Федра Геркулания могла о ней слышать и раньше, была столь нелепой, что Фурия сначала даже не удивилась этому. Она всё ещё была под властью ощущения, что события здесь развиваются, следуя логике сна, на который нельзя повлиять и который невозможно понять. Правда, всё окружающее – грязь, сырость, даже сама эта женщина – было до ужаса реальным.

– Что вам от меня нужно?

– Ты мне поможешь. Нам всем здесь.

– Я? – Фурии пришлось уклониться от взгляда золотых глаз. – Не думаю, что я…

– А мне кажется, что вполне. – Федра была мифом. Женщиной, собственно, никогда не существовавшей и тем не менее бывшей среди живых. Могло ли её благополучие зависеть от просьбы о помощи, обращённой к шестнадцатилетней девушке? Если, конечно, это была просьба…

Фурия посмотрела на приоткрытую дверь.

– Хотелось бы встать.

– Пора бы уже, – заметила петушиная книга.

Федра поднялась с табуретки и отступила на шаг, чтобы Фурия смогла свесить ноги с кровати. Лишь теперь Фурия заметила, что на неё натянуты армейские штаны и серый свитер навыпуск. Потёртая одежда была ей очень велика.

Федра приметила её взгляд.

– Здесь не место для мини-юбок и колготок. Эти вещи некогда принадлежали одному библиоманту.

«Одежда мертвеца!» – подумала Фурия, поёживаясь. Мужчины, павшего в войне за ночные убежища. Её кожаная куртка лежала на полу в углу. Она стряхнула с неё грязь и расправила. Под курткой оказались её сапоги. Всунув туда ноги, она, покачиваясь, встала посреди крошечной каморки.

– Сколько времени я здесь пролежала?

– В другом месте прошло бы несколько дней, но здесь царит вечная ночь. Ты была очень слаба.

– Я была ранена?

– Не так, чтобы я могла тебя лечить. Твой дух… Ты была в смятении.

– Чушь несла… – вздохнула петушиная книга. – О каком-то там острове, о сокровищах. Об этом парне, как его? – Хокинсе.

Фурии хотелось провалиться сквозь землю, но она продолжала стоять, пока ноги снова не привыкли к её весу. После этого она последовала за Федрой по какому-то проходу. Сделав два первых шага, она почувствовала покалывание в икрах ног.

Это был всего лишь короткий коридор, без ответвлений. Каменный пол был весь в трещинах, словно после землетрясения. В одном месте трещина образовала порожек на уровне колен. Федра открыла проржавевшую металлическую дверь в конце прохода. Сильнейшим порывом ветра внесло запах пепла. Вдали слышались приглушённые раскаты неясного шума.

– Идём, – сказала Федра. Не богиня, не легенда, всего только женщина, черты которой выдавали, что она уже долгие годы противостоит стихиям ночного края.

Фурия вышла из подвала вместе с ней. Дверь бункера открылась наружу прямо из горы, камень вокруг неё разъедали трещины и расщелины. Небо было цвета горелого мяса – чёрное с коричневыми прожилками.

– Мы по ту сторону последних маяков, – объявила Федра, не объясняя, что это значит. – Но земля перемещается. Целые горные массивы перемещаются, словно камбала по песчаному дну. Эта часть ночных убежищ первоначально располагалась совсем в другом месте, ближе к порталу.

Перед ними застывшая лава перетекала в низкую стену. Федра взобралась на неё и протянула руку Фурии. Та, немного помешкав, схватилась за неё.

На противоположной стороне гора круто обрывалась. У её подножия на расстоянии около двухсот метров распростёрлась широкая долина, достаточно большая, чтобы вместить целый Оксфорд. В скалистой котловине горели многочисленные огни, разбросанные вплоть до находящихся напротив косогоров.

– Это всё – чернильные поганки?

– Они некогда были экслибрами, – ответила Федра, – пока земля не изменилась, а с ней и люди там, внизу.

Костры лагерей полыхали между сотнями, а может, и тысячами палаток, очевидно, добытыми во время войны так же, как и одежда, доставшаяся Фурии.

Словно загипнотизированная, она воззрилась на долину, не в силах отвести взгляда от этого зрелища.

– Это они выслали его, верно? Экслибра Зибенштерна, призванного похитить одиннадцатый том «Книг творения».

Не получив никакого ответа, она поглядела в сторону и заметила, что Федра снова спустилась со стены и пошла навстречу человеку, следовавшему за ними из бункера.