Противостояние

— Он работал на заводе, — с готовностью ответила Фрэн. Она не заметила, как Гарольд помрачнел из-за того, что она так быстро смогла сообщить эту информацию. — Он паял схемы для микрокалькуляторов. Можно сказать, он был компьютерным инженером.

— Ха! — сказал Гарольд, кисло улыбнувшись.

— Он единственный из нас, кто понимает, как устроены вещи, — сказала Пери. — То, что он собирается сделать вместе с мистером Бэйтменом, убьет Марка, я почти уверена в этом, но лучше быть убитым, когда кто-то пытается тебе помочь, чем умереть, когда мы тут стоим и смотрим… как на собаку, задавленную автомобилем.

Ни Гарольд, ни Фрэн не смогли ничего ответить. Они только стояли позади нее и смотрели на бледное, неподвижное лицо Марка. Через некоторое время Гарольд снова положил свою потную руку фрэн на плечо. Она чуть не закричала.

Стью и Глен вернулись без четверти четыре. Сзади к их мотоциклу был привязан черный докторский саквояж с инструментами и стопка толстых книг в черных переплетах.

— Мы попытаемся, — сказал Стью.

Пери подняла глаза. Лицо ее было бледным и напряженным, голос — спокойным.

— На самом деле? Пожалуйста. Мы оба этого хотим.

— Стью? — сказала Перион.

Было десять минут пятого. Стью стоял на коленях на клеенчатой простыне, расстеленной под деревом. Пот реками стекал с его лица. Глаза его сверкали. Фрэнни держала перед ним открытую книгу, раскрывая ее то на одной, то на другой цветной иллюстрации, когда Стью поднимал глаза и кивал ей. Позади него стоял смертельно бледный Глен Бэйтмен и держал в руках катушку с прочными белыми нитками. Между ними стоял открытый саквояж с безупречными стальными инструментами. Саквояж был забрызган кровью.

— Вот он! — закричал Стью. — Вот он, маленький ублюдок! Здесь! Прямо здесь!

— Стью? — сказала Перион.

— Фрэн, покажи мне снова эту картинку! Быстро! Быстро!

— Ты можешь его удалить? — спросил Глен. — Господи, Восточный Техас, неужели у тебя получится?

Гарольда с ними не было. Он ушел еще в самом начале, зажимая рукой рот. Последние пятнадцать минут он стоял к ним спиной в маленькой рощице к востоку от них. Теперь он повернулся к ним, и в его круглом красном лице засветилась надежда.

— Не знаю, — сказал Стью. — Может быть.

Он уставился на цветную иллюстрацию, которую держала перед ним Фрэн. Руки у него были по локоть в крови.

— Стью? — сказала Перион.

— Вытри мой лоб, Фрэнни, я потею, как глупая свинья… спасибо… Господи, эти проклятые внутренности… ага, попался. Попался.

— Стью, — сказала Перион.

— Дай мне ножницы, Глен. Нет, не те. Которые поменьше.

— СТЬЮ.

Он наконец поднял на нее глаза.

— Не стоит, — сказала она спокойно, мягко. — Он мертв.

Он посмотрел на нее, и его сузившиеся глаза медленно расширились.

Она кивнула.

— Почти две минуты назад. Но спасибо тебе. Спасибо за то, что ты попытался.

Стью посмотрел на нее долгим взглядом.

— Ты уверена? — прошептал он наконец.

Она снова кивнула. Слезы бесшумно потекли по ее лицу.

Стью отвернулся от них, уронил маленький скальпель, который был у него в руках, и закрыл лицо руками в жесте безысходного отчаяния. Глен уже отошел в сторону, не оглядываясь и сгорбив плечи, словно от удара.

Фрэнни обвила Стью руками и прижала его к себе.

— Ну и дела, — сказал он. Он повторял эту фразу снова и снова, и голос его был таким медленным и бесцветным, что она испугалась. — Ну и дела. Все кончено. Ну и дела. Ну и дела.

— Ты сделал все, что мог, — сказала она и обняла его еще крепче, словно боясь, что он улетит.

— Ну и ну, — сказал он еще раз с унылой безнадежностью.

Гарольд Лаудер смотрел на Фрэнни и Стью с растущим подозрением и страхом. Через несколько секунд он резко повернулся и пошел прочь. Вернулся он только после ужина.

На следующее утро она снова проснулась рано. Кто-то тряс ее за плечо. Я открою глаза, и это окажется Глен или Гарольд, — подумала она сквозь сон. Все повториться снова, и будет повторяться постоянно, до самого конца. Те, кто не усвоил уроков истории…

Но это был Стью. Уже занималась заря. Все остальные спали.

— В чем дело? — спросила она, садясь на постели. — Что-то случилось?

— Мне снова снился сон, — сказал он. — Не о старой женщине, а о… о другом. О темном человеке. Я испугался, и тогда я…

— Постой, — сказала она, испугавшись выражения у него на лице. — Скажи, в чем дело, пожалуйста.

— Это Перион. Веронал. Она вынула веронал из рюкзака Глена.

У нее перехватило дыхание.

— О Господи, — сказал Стью потерянно. — Она мертва, Фрэнни.

Она попыталась заговорить, но обнаружила, что не может этого сделать.

— Наверное, надо разбудить остальных, — сказал Стью отсутствующим тоном. Он поскреб щетинистую щеку. Фрэн еще помнила, какой колючей она была вчера, когда они обнялись. Он повернулся к ней в изумлении. — Когда же это кончится?

— Думаю, никогда, — сказала она тихо.

Они посмотрели друг на друга в свете занимающейся зари.

Из дневника Фрэн Голдсмит