Противостояние

    Гном сглотнул. Какой же магической силой обладало это существо, кем оно являлось, что без труда разглядело то, что, как считал гном, было не по силам обитателям Ториана? И что за чушь он нес про договор Царя Янтарных рудников и каких-то там темных духов Рубиновой скалы?

    «Полноте!».

    Тунда вдруг осознал, что каждая его мысль сейчас словно на ладони предстает перед невидимой тварью, и невольно съежился. Неужели оно прочувствовало это все, смогло заглянуть так глубоко. Гном выругался одними губами. Это была первая ошибка, насколько же он привык тут в Ториане полагаться на глупость местных магов и не пренебрегать оберегами по блокировке подсознания. Но так это или не так, верны ли были его догадки, а с этим нужно было кончать, больше так не могло про-должаться.

 - Я не знаю, как ты называешь эту штуковину Держава Хаоса, кристалл,… но будет лучше, если ты отдашь мне свой камушек, – медленно произнес гном.

    Тунду в ответ на эти слова обдало обжигающей струей леденящего воздуха, разбившегося об его щит и адамантиновый доспех. Гнома пробрала мелкая дрожь.

 - Тебе триста лет гном, моя же жизнь исчисляется тысячелетиями. И я до сих пор умею любить и ценить каждую секунду, каждый миг своей жизни, потому что эта жизнь давно уже не моя, – послышался голос. – Мое наказание или предназначение беречь этот артефакт, взрастить кристалл, создать баланс Сил и не позволить никому его нарушить…

    Да, да баланс Сил, еще бы. Гном знал о том, что артефакты гармонируют с окружающими потоками магического пространства, вписываются в него, образуя этот самый баланс. Тунда кивал головой. Однако мышцы левой руки держащей щит чуть заметно напряглись. Единственный глаз прищурился.

 - ...Пойми, гном, от того что ты убьешь меня или убью тебя я, не изменится ничего. От того, что ты получишь свое вознаграждение, ты получишь удо-вольствие его потратить. Убей тебя я, я получу удовольствие сохранить баланс, предвосхитить неминуемое. Но это одна тропа и ведет она к одному – к краху. Я не в силах поменять ее направление убив тебя, только поэтому ты жив, но в моих силах попытаться наладить с тобой диалог. Ты достаточно смел, чтобы слушать. Но не достаточно ли ты глуп, чтобы понять, о чем я буду тебе говорить? Другие были храбрыми войнами, они бились отчаянно, но их рассудок заполнял страх, перед глазами возникала пелена, а уши закладывало и они становились глухи…

 - Ты можешь рассказывать свою чушь своим внукам! Мне это неинтересно!

    Тунда, перебив неведомого врага легким движением той самой руки, державшей щит, выхватил из-за пояса два пузырька с какой-то белой жидкостью внутри. Перехватив их на лету, он изо всех сил кинул их на пол, в ту сторону, где в воздухе висели два огромных кристальных глаза. Пузырьки, даже не успев перевернуться в полете, коснулись каменного пола и разлетелись вдребезги, издав при этом противное шипение. Темноту разрезали две яркие вспышки света. Тунда, кувыркнувшись через себя, оказался за одной из колонн и, не медля, тут же запустил следующие два пузырька с огненной смесью. Зал взорвали два огромных огненных фаербола. Гнома обдало жаром. Пора было атаковать по настоящему, пока тварь, решившая спрятаться от его взора в темноте, не пришла в себя. Тунда метнулся вперед, но не успел он выскочить из-за колонны, как ноги, буквально став ватными, отказались слушаться остального тела, и он чуть не рухнул на пол. Леденящая волна, будто ураганный ветер, в следующий миг смела воина, будто пушинку и ударила об одну из колонн. У Тунды, несмотря на то, что удар пришелся на кирасу, перехватило дыхание и он, перекатившись по полу, с трудом поднялся на ноги, тут же, один за другим разбив два пузырька с серой жидкостью у себя под ногами. Дым окутал окружающее пространство, позволяя гному скрыться, однако уже следующая волна сплющила Тунду как тряпичную куклу, прижав опытного гнома к полу зала. Глаза, в миг, налились кровью, и Тунда почувствовал, как заложило уши.

    Прямо перед ним на огромном, ввысь простирающемся на все сто футов кристалле сидело существо, чем-то отдаленно напоминающее дракона, обвивая кристалл, будто вросший в пол, своим основанием по дуге. Его кожа была покрыта мерзкой слизью коричневатого оттенка и местами превращалась в панцирь, какой можно было встретить у черепахи с Зеленых морей. Зубы дракона напоминали иглы, острые длинные, кристаллические, они блестели чистейшим красным цветом, переливаясь с кристаллическими, но живыми глазами. Такие же были и когти дракона на его массивных лапах. Казалось, что живая плоть каким-то совершено невообразимым образом сумела совместить чистейший кристалл. Живая плоть и кристаллический скелет. Дракон был просто огромен. Тунда, видевший за свою жизнь немало зеленых, красных, черных и прочих драконов, не мог сравнить эту бестию ни с одним другим. Он был в полтора, даже в два раза больше чем все остальные… Огромный хвост существа раскачивался из стороны в сторону.