Противостояние

Между тем мы опять надолго встали на пересечении с главной дорогой. До светофора было с полкилометра, а мне предстоял левый поворот.

– Это надолго, – сообщил я Гутмахеру, – нужно было ехать в объезд.

– Куда нам торопиться, – подошел он к проблеме философски. – Интересно, кто это мне может звонить? – риторически поинтересовался Аарон Моисеевич, включая зазвонивший сотовый телефон. – Я звонка не жду. Ало, да, он здесь. Странно, но это почему-то вас.

Я не успел удивиться, взял телефон и машинально произнес:

– Слушаю.

– Где наша машина?! – рявкнул мне в ухо знакомый голос.

– Вениамин Ананьевич! Это вы! Какими судьбами?

– Ты, что, шутки со мной шутить вздумал?! – закричал старший Кругов. – Я тебя в последний раз спрашиваю, где наша машина?

Этого звонка я никак не ожидал и, честно говоря, не сразу сообразил, что мне отвечать. Пришлось потянуть время, чтобы сориентироваться.

– Как вы меня нашли? – спокойно, с легким удивлением в голосе, спросил я.

– Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если не отдашь машину? – перешел с крика на свистящий шепот собеседник.

– Понятия не имею, – честно сознался я.

– Я тебя, козла, в лагерях сгною, я тебя…

– Фу, как это грубо и не по-европейски, – перебил я его патетическую речь. – Откуда у вас, голубчик, такая агрессия? То убийц ко мне подсылаете, то сгноить собираетесь. Как-то это все негуманно…

– Ты вернешь машину, или мне счетчик включить? – проигнорировав мои вопросы, опять закричал Кругов.

– Включайте, голубчик, тем более что мой уже второй день работает.

– Что работает?

– Счетчик. Я вам его еще вчера включил, когда встретил двух горилл во дворе, в который вы меня послали…

– Какой счетчик, каких горилл, где наша машина? – спросил Вениамин Ананьевич, меняя тональность.

– Тех, которых вы в засаду посадили, я с ним пообщался и так на вас обиделся, что вам теперь придется заплатить мне за моральный ущерб. Причем дорого заплатить.

– Чего ты несешь? Ты что, щенок, меня шантажировать вздумал? Да я тебя сгною!

– Да, ладно, что вы меня все пугаете, по-моему, лучше в лагере гнить, чем с простреленной головой валяться в мусорном баке. Вы лучше подумайте, что будет, если собственности лишитесь. Это у меня ничего нет, ничего, кроме квартиры, а у вас… Помните, как в Библии говорится: «Не сотвори себе кумира», а если ваши кумиры погорят синем пламенем…

– Дай трубку, идиот, – послышался женский голос. Я его с радостью узнал.

– Здравствуй, Алеша, эта Валентина Ивановна. Алешенька, скажи, пожалуйста, где наша машинка?

– Здравствуйте, Валентина Ивановна, я ее оставил во дворе.

– В каком дворе, Алешенька?

– Вы знаете, я был в таком ужасном состоянии, что адрес не запомнил. Я потом ее найду, когда мы с Вениамином Ананьевичем утрясем наши имущественные дела…

– Алешенька, голубчик, ты знаешь, она нам сейчас очень нужна! – ласковым голосом проворковала милая женщина. – Вспомни, где ты ее оставил.

– Хорошо, Валентина Ивановна, я постараюсь, как только вспомню, тотчас же перезвоню, – пообещал я и прекратил разговор.

– Аарон Моисеевич, пожалуйста, выбросите телефон, а то нас чего доброго, еще запеленгуют.

– Чего им от вас нужно? – поинтересовался Гутмахер, «отключая аппарат и пряча его в карман.

– Свою машину хотят вернуть.

– Эту?

– Нет, на эту я обменял их «Фольксваген».

– Правда? Но ведь это не очень этично… да и где вы нашли такого глупца, который согласился поменять отечественную машину на иностранную!

Я посмотрел на старика, предполагая в его словах подвох или иронию, но он был и вправду удивлен. От такого сермяжного патриотизма я даже слегка прибалдел.

– Вы думаете, что старый «Москвич» лучше нового «Фольксвагена»?

– Ну, я не уверен, что лучше, у немцев всегда была неплохая техника, однако, «Москвич» очень хорошая машина, я сам где-то читал, что его называют «Русским чудом».

– «Москвич» чудом? Когда и где вы это читали?

– Не помню точно, кажется, в семидесятые годы…

– В таком случае, не стану спорить, я в то время только родился. А чем вам не нравятся иностранные машины?

– Я слышал, что они не очень надежные, да и с запчастями, вероятно, большие сложности.

– Это вы тоже в газете прочитали, году в пятидесятом?

– Нет, это я сам предположил.

– Понятно.

– А что, это не так?

– Не совсем. Слышали старый еврейский анекдот: «Хаим, правда, что ты выиграл в лотерею сто тысяч рублей? ». «Правда, но не совсем. Не в лотерею, а в преферанс, и не сто тысяч, а десять рублей, и не выиграл, а проиграл». Так же и с вашим «Русским чудом».