Противостояние

В. ПОЗНЕР: Просто мне очень интересно… Вы сказали «Влюбился». Есть страсть, есть влюбленность, и есть любовь.

Р. ЛИТВИНОВА: Некоторые не различают.

В. ПОЗНЕР: А вы различаете?

Р. ЛИТВИНОВА: Мне кажется, когда приходит любовь, ты уже понимаешь, что все остальное были именно все эти мелкие подчувства.

В. ПОЗНЕР: Влюбленность — это подчувство?

Р. ЛИТВИНОВА: Влюбленность — это такое, я бы сказала, живительное, питательное. Надо все время влюбляться в кого-то. Это так омолаживает, вносит какое-то тебе счастье, вдохновение.

В. ПОЗНЕР: А можно любить человека и быть влюбленным одновременно в другого?

Р. ЛИТВИНОВА: Абсолютно, да. Мне кажется, так и надо. Обязательно. Обязательно кем-то очаровываться. Мне говорила одна подруга очень смешно, она говорила «без проникновения». Ты же можешь очаровываться каким-то талантом. Не знаю, у меня такое постоянно. Я себе разрешаю сверкать глазами, да хоть в вашу сторону. Понимаете? А для творческих людей… Обязательно надо влюбляться.

В. ПОЗНЕР: Надо влюбляться? И при этом можно спокойно любить другого человека?

Р. ЛИТВИНОВА: Да. И быть верным, преданным, другом. Сами понимаете.

В. ПОЗНЕР: Вы верите вообще в моногамию?

Р. ЛИТВИНОВА: В моногамию? В принципе, я такая и есть. Мне кажется, что это какая-то бессмыслица — везде выискивать себе что-то.

В. ПОЗНЕР: Моногамия, вы же понимаете, это ты верен одному человеку в течение всей своей жизни.

Р. ЛИТВИНОВА: Да. Мне кажется, это сохраняет твою энергию.

В. ПОЗНЕР: Но вы же дважды были замужем, правильно?

Р. ЛИТВИНОВА: Ну, вот… «Дважды замужем». То есть мы будем про личную жизнь говорить?

В. ПОЗНЕР: Нет, я больше не буду. Но просто моногамность…

Р. ЛИТВИНОВА: Верю. И каждый раз верила. Честное слово.

В. ПОЗНЕР: Тогда понятно. Это другое дело.

Р. ЛИТВИНОВА: И тоже, кстати, сначала смиряешься, а потом веришь, а потом думаешь «нет, не могу я так» и сселяешься куда-то в другие территории.

В. ПОЗНЕР: Значит, вы сказали, что… Ладно, насчет старости понятно. Вообще не кажется, что стареть не только вообще тяжелая вещь, но, может быть, в России еще более тяжелая, чем где-то?

Р. ЛИТВИНОВА: Это вообще безобразие. Мне кажется, стареть в России — вообще это какой-то кошмар, потому что здесь все против стариков, начиная от климата. Я не знаю, я вот думаю, а в чем ходить по этим гололедам? Даже моя мама упала, и это всё уже превратилось в страдания и в постоянную проблему с ногой, с рукой. Что, в шиповках, что ли, ходить, чтобы цепляться за этот лед, который никто не откалывает? Здесь ужасный климат, здесь ужасное отношение к старикам, здесь совершенно ничтожные зарплаты эти… А что придумал мэр? Помните, он все выдвигал эту версию, что нужно их сселять всех в какой-то город? Всех стариков, пожилых, пенсионеров. Я думаю, он же близок к пенсионерскому возрасту — пусть он туда и сселится первый. Это же безобразие. Как может такое в голову зайти?

В. ПОЗНЕР: Да. Но некоторые говорят, что это опять его неправильно процитировали собаки журналисты.

Р. ЛИТВИНОВА: Собаки, да.

В. ПОЗНЕР: Да. Может быть, и так. Я не знаю. Хорошо. Кроме льда. Действительно, во многих странах этот лед очищают и правильно кладут асфальт, и так далее.

Р. ЛИТВИНОВА: Чудовищно низкие пенсии. Как это возможно? Это невозможно. Никто ими не интересуется, нет никаких структур для этих бедных пенсионеров. А сколько одиноких? И они никак не досмотрены. И нет общественных каких-то организаций, которые бы о них заботились. Это же кошмар! Какая-то бабушка идет два сантиметра в час за молоком, и все кругом на нее ругаются. Это же ужасно.

В. ПОЗНЕР: Помните, песня была с такими словами, что молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет?

Р. ЛИТВИНОВА: Какой там почет? А это якобы бесплатное медицинское обслуживание? Это же все фикция абсолютная. Эти совершенно равнодушные врачи, которые тоже, может быть, на ничтожную зарплату из последних сил. Они не могут же работать психотерапевтами, потому что и лекарств у них нет. Что они могут прописать человеку? Только сочувствие оказать.

В. ПОЗНЕР: Хорошо. Лучше не стареть в России.

Р. ЛИТВИНОВА: Здесь все против старости.

В. ПОЗНЕР: А детство? Вы помните свое детство? Оно счастливое вам вспоминается?

Р. ЛИТВИНОВА: Я же была в Советском Союзе.

В. ПОЗНЕР: Но и тем не менее?

Р. ЛИТВИНОВА: Я — человек Советского Союза. Нет, кстати, детство у меня было не очень счастливое. Какое-то детское одиночество у меня было, но это уже лично моя, наверное, была проблема психологическая.

В. ПОЗНЕР: А школу как вы вспоминаете?