Противостояние

Тут голос взяла Йориковская голова. Она непостижимым образом начала говорить непонятную околесицу, изредка шевеля слюнявыми губами, и не обращая никакого внимания на маленьких чертенят, весело пляшущих вокруг нее. Я так и не расслышал, что она говорила, потому что в этот момент надо мной нависла страшная фигура. Я переключил внимание на непонятную фигуру. Я поднял голову вверх и увидел, что прямо сейчас около меня стоит огромный такой чертяга. Он держал в лапах, обросших кудрявой шерстью, колхозные вилы, бил себя по ляшкам длинным хвостом, и грозно набычившись, смотрел в мою сторону. Я понял, пора сматываться. Если вы подумали, что я допился до белой горячки, то вы заблуждаетесь самым глубоким образом. Кто-кто, а такие прославленные принцы, как мы с братом, никогда в жизни не опустимся до уровня полнейших забулдыг. Да, мы заливали за воротник, но это было редко, пару-тройку раз в неделю и не больше. Короче говоря, черт был настоящий, не иначе его заслал ко мне мой старый знакомый Наварх. Заслал, чтобы убить. Ха не на тех напал! Ты сначала попробуй меня догони! И я бодрой трусцой помчался вокруг стола. Чертила бросился за мной. Он то и дело кидал в меня молнии и вилы, однако я с легкостью уворачивался и от вил и от молний, таким образом, ни то, ни другое не причиняло мне практически никакого вреда. Пока я успешно смывался от страшного рогатого создания, голова моего брата, что-то нечленораздельно бубнила себе под нос. Интересно, куда Йорик подевал свое тело? Наверное, запрятал в шкаф. Краем уха я прекрасно слышал, что она там перла — эта странная говорящая голова. Как всегда всякую околесицу, насчет большого желания отыметь прямо всех прямо в зады. Потом голова обозвала всех грязными суками, а что было дальше, я не расслышал, потому что мое внимание отвлекла некая ангельская процессия, состоящая из кучи добрых ангелов и ангелочков. Боюсь прослыть сумасшедшим, но ангельская компания вылезла прямо из потолка. Кажется, я понял, почему они появились здесь. Ну конечно! Они очутились здесь по божьей воле, для того чтобы спасти меня от того исчадия ада, которое уже минут пять гонялось за мной по пятам! Я знаю точно, они меня обязательно спасут!

Хвала господу, подумал я и прокричал ангелочкам: — Сюда, сюда, вот он мой чертяга, ловите его быстрей, хватайте, мучайте и устраивайте над ним глумление, только уберите его от меня, а то я что-то его жутко боюсь!!

Прекрасные ангелы вняли моим просьбам. Через мгновение они быстро подскочили к огромному бесу, навяляли ему по башке, взяли под черны руки и улетели с ним в небесную высь. Они исчезли, а я упал на четвереньки и жутко заматерился. Однако не долго я стоял на четвереньках. Я быстро поднялся на ноги и пошел к столу. Меня почему-то качало из стороны в сторону, как моряка на палубе корабля, напоровшегося на страшную бурю, но я знал, что это происки врагов. Опять Наварх не дремлет и насылает на меня чары за чарами, но я с легкостью переборю его колдовство, думал я, постепенно продвигаясь в сторону то вновь появляющегося, то исчезающего миража, которым являлся мой стол. Ага, я справился с вражеским колдовством. Теперь меня качало намного меньше, зато, почему-то задвоилось в глазах. Я понял, враг не дремлет и насылает на меня чары за чарами, или во всем виновата она самая. Та самая родная, любимая и неповторимая, ее зовут водка. По-моему я напился, подумал я, и опять оказался прав. Сейчас я стоял где-то посередине столовой и громко хлопал в ладоши, пытаясь вызвать к себе слуг. Но слуги не слышали меня, потому что предавались весьма занятной оргии. Многие из них ползали, или карабкались на четвереньках, разбредаясь по всему периметру обширной комнаты. Другие только и делали, что, то ли совокуплялись, то ли дрались, то ли делали одновременно и это и то. Не прошло и пары часов бурного веселья, как эти твари заблевали весь пол, вдруг осознал я, бодро наступив на свежую блевотину. Как только одна из моих ног оказалась в том, что совсем недавно было чьим-то обедом, она поскользнулась. Я последовал примеру ноги и со всего размаху рухнул наземь, больно стукнувшись спиной об холодный каменный пол. Действительно больно, подумал я, сплевывая сочащуюся изо рта кровь.

Я неторопливо поднялся и продолжил движение. Теперь я не хлопал в ладоши, потому что мои руки были заняты ползанием на четвереньках. Благодаря какому-то чуду, мне удалось добраться до стола, заляпанного остатками еды и даже забраться на стул.