Противостояние душ (СИ)

—Ага, живешь себе спокойно, все отлично и бах — Сон и все, конец спокойному существованию, — Зевран Араннай был темной лошадкой среди других. По разным его рассказам, он то ли вообще воспитывался на улице, то ли в приюте, то ли в бродячем цирке, но шрамы, покрывающее тело Аранная, были настоящими. Бальтазар, который провел пару ночей с парнем, говорил, что это шрамы явно от ранений, пыток и всевозможных травм. Но никто не пытался лезть в душу Зеврану и он отвечал тем же.

—И ты связан с каким-то жутким уродцем на всю оставшуюся жизнь, — закончил Гаррет.

— Словно бы речь о женитьбе, — хихикнула Из.

—Точно… или о Максике, — усмехнулся Хоук. — Максик, ты что там, спишь?

Кровать Максвелла Тревелиана стояла у самой двери, была самой неудобной. Когда учителя или командиры делали обход, то эту кровать они видели первой, когда открывали дверь. Максвелл был весьма красив: с тонкими чертами лица, светловолосый, с красивыми глазами, которые в зависимости от настроения, меняли свой оттенок от зеленого до голубого. Он был жизнерадостным и веселым парнем, обожал своего сводного брата Магнуса ровно до того момента, пока не пришло его время попасть в Орден Воинов. И тут именно из-за брата-мутанта его жестоко ненавидели почти все. Остальные просто равнодушно смотрели, как некогда парень, общительный и веселый, стал тихим и молчаливым. С ним немного общались Алек и Кастиэль, но, поскольку в результате этого, уже все трое подпадали под шутки, стеб, неприятные розыгрыши и прямо-таки неприятности, то Алек и Кас старались по минимуму и тайно это делать. Под действием этого всего Макс и сам решил, что надо отстраниться от брата, писал ему очень редко, слал скупые и холодные письма. И словно бы застыл в своей жизни.

— Как там твой братец-уродец поживает? — продолжал Гаррет. Макс молчал.

— Заткнись уже, Хоук, — лениво произнес Бальтазар. Парень из любимчиков командиров, звезда и известность, был из богатого и знаменитого рода. Отец его дружил с Эриком, одним из наставников Бальтазара. Бальт — в чем-то ленивый, любящий всевозможные удовольствия — в том числе и сексуальные, обладал уравновешенным и спокойным нравом, мягким голубоглазым взглядом, вполне был способен придти на помощь и защитить слабых. Если хотел, конечно же. — Надоел уже со своими плоскими шутками. Лучше полежи и подумай, вот приснится тебе Сон, свяжешь свою жизнь с каким-то высокоразвитым и умным мутантом, о чем ты будешь с ним говорить? Отпускать свои туалетные шутки? Играть бицепсами? Или поражать размером накачанной шеи? Ты читать хоть умеешь?

— Читать — это дело книжнего червя, — фыркнул Гаррет, но притих.

Книжным червем Гаррет называл Кастиэля. Начитанный, умный и проницательный парень поднял на секунду свои синие глаза от книжки, которую читал. Всклокоченные волосы, которые, несмотря на частое причесывание, такими и оставались, были темными и красиво подчеркивали необычные синие глаза. Встретился взглядом с Алеком, оба усмехнулись друг другу, и снова погрузился в чтение. Он был младшим сыном в огромной семье. Все его братья заняли высокие посты. Кто ушел служить богу, кто людям, лишь его отдали служить оружию и проливать кровь. Кас до сих пор не мог понять, за что заслужил такую судьбу. Он был миролюбив и любил читать гораздо больше, чем убивать. Он любил тихие уголки библиотеки намного больше, чем тренировочные залы. Он любил одиночество или общение с другом намного больше, чем тысячи человек, обедающих в одном зале. Но он не выбирал свой путь, за него выбрали родители. А он смирился.

— Я бы хотел, чтобы мне приснился сегодня Сон, — сказал он тихо, — я хотел бы чтоб что-то изменилось, — и снова встретил ободряющий взгляд своего друга.

Как только выключили свет, Зевран, Бальт и Из выскользнули из спальни в поисках любовных приключений. Кас и Алек, которые были щепетильными в вопросах сексуальных партнеров, хоть, конечно же, имели сексуальный опыт, но предпочли оставаться в спальне. Макса почти никто не воспринимал вообще за возможного партнера, а Гаррет время от времени тоже пропадал в других спальнях. Но сейчас он предпочел остаться в их спальне.

***

Разбудил всех громкий голос Гаррета.

— Народ! Вставайте! Мне приснился Сон! Я еду на встречу со своим личным уродцем!

— Хватит орать, — простонал Зевран. Вернулся он поздно, и не успел выспаться, — мне тоже приснился Сон, но я же не ору.

— И мне, — Из удивленно села на кровати, — Алек…

Лайтвуд только согласно кивнул сестре.

Как выяснилось, Сон приснился всем семерым. Это было удивительным делом, одновременный одинаковый Сон и только семерым, живущим в одной спальне.