Противостояние фюреру. Трагедия руководителя немецкого Генштаба. 1933-1944

«Проблема территории, без сомнения, существует для Германии, в первую очередь по причине ее центрального расположения в Европе, издавна и, возможно, навсегда, но также и по причине территориальных изменений по Версальскому договору. Но с другой стороны, нельзя не замечать того, что население в Европе за тысячу или более лет так стабилизировалось, что едва ли можно достичь каких-либо далекоидущих изменений без тяжелейших потрясений, продолжительность которых невозможно предсказать. Для Европы нельзя провести параллели с территориальным изменением, как для Италии — в Африке или для Японии — в Восточной Азии. Как и прежде, незначительные изменения кажутся вполне возможными. Но они не должны привести к тому, чтобы из-за них единство немецкого народа, немецкого ядра расы снова оказалось в опасности. <…>

Намерения в отношении автаркии в том виде, в котором они заложены в основе четырехлетнего плана, по нашему мнению, являются вынужденной мерой, при этом временной, а никак не постоянной. Абсолютно точно, что любые стремления к автаркии, которая таит в себе будущую опасность — расходование собственных запасов, — это непостоянная мера. <…>

То, что в отношении участия в мировой экономике мы не независимы, это действительно так. Но делать из этого факта вывод, что единственным выходом из положения является завоевание большего пространства для жизни, кажется мне малопродуманным способом справиться с трудностями. Насколько я понимаю, мы нуждаемся в, по возможности, наибольшем участии в мировой экономике, или немецкий народ должен будет медленно погибнуть[15]. <…>

Нельзя не замечать враждебное отношение Франции и Англии по отношению к территориальному приросту и увеличению силы Германии. Однако считать эту вражду бесспорной или непреодолимой кажется мне неуместным, поскольку попытки ее преодолеть до сих пор были недостаточными. Политика является искусством возможностей. Все три державы — Германия, Франция, Англия — равны и в мире, и в Европе. Что означает в первую очередь необходимость использовать и исчерпать все возможности, в особенности ввиду соотношения сил. Кроме того, это будет умнее на случай последующего разрыва. <…>

Естественно, Британская империя не является незыблемой. Однако то, что она пока что будет определяющей мировой державой рядом с Америкой, кажется мне все более вероятным. И поэтому до поры до времени Англия будет не одна, у нее всегда будут союзники.

Короткие общие рассуждения об Англии и Франции — к сожалению, Россия как силовой фактор не рассматривается более подробно — имеют мало общего с конкретной тематикой высказываний фюрера. Для последнего существует лишь один вопрос: где будут в 1938 году Англия, Франция и так далее? <…>

Исторически неверно говорить, что войны Бисмарка против Австрии и Франции были связаны с неслыханным риском. Напротив, они были тщательно продуманы государственным деятелем, который их вел, и поэтому имели успех. Но общие исторические параллели более чем спорны. <…>

Хронологическое разделение на три случая спорно, так как они исходят лишь из части принимающихся в расчет факторов, которые заранее известны.

Случай I. Военное обоснование не является делом государственного деятеля, оно является делом специалистов. Военные, финансовые, экономические и моральные причины вообще не рассмотрены. Вывод — которому явно не хватает обоснованности — что самое позднее в 1943–1945 годах немецкий территориальный вопрос будет решен, производит гнетущее впечатление.

Случай II, как и прежде, невероятен — это принятие желаемого за действительное.

Случай III. У Франции всегда будет достаточно живой силы для борьбы против Германии. <…>

Вероятно, Чехия и Австрия переоценены как страны, имеющие излишки. Также даже в самом благоприятном случае возможно лишь незначительное улучшение нашего продовольственного и сырьевого потенциала. <…>

Возможное военно-политическое положение после захвата Чехии и Австрии требует тщательного исследования. <…>