Противостояние империй

– Ну как тебе, сынок? Это моя лучшая настойка из грибов, что приносит Мэл. Гоню ее на заднем дворе, а что же еще делать инвалиду на пенсии? – улыбнулся гном.

Гибби чувствовал необычайную энергию, исходящую от старика. Казалось, она передается на расстоянии всем присутствующим, заполняя дом, располагая к хозяину.

– Эту историю я рассказываю не всем, да я и мало с кем общаюсь в последнее время. В лучшие годы пришлось мне поучаствовать во многих битвах.

Казалось, хозяин дома вырос в плечах и помолодел, увлекшись рассказом.

– Правда, вот ноги лишился – и про карьеру военного пришлось забыть. Но это было так давно, что стало казаться мне дурным сном. Да уж, пришлось мне тогда поползать.

Гном похлопал себя по деревянной ноге. И молча выпил. Казалось, он хотел продолжить рассказ, но вдруг смолк, погрустнел в лице, а на глаза навернулись слезы.

– Простите, тан, я не знал, – Гибби поднялся со стула.

– Сиди, парень! Я уже давно не тан, а калека, инвалид, забытый всеми. Я существую на жалкие гроши, получаемые Мэл.

Скулы пожилого гнома налились кровью. Наполнив еще раз стакан, он залпом осушил его до дна.

– К тому же гнусные бюрократы отказались брать мою единственную дочь – дочь забытого героя! – в государственную академию, хотя обязаны это сделать. И ей приходится ютиться здесь, ухаживая за калекой, слушая жалобы, и побираться, как нищенке, на грибной ферме. Ах, если бы я мог попасть на прием к Владыке! Но ступени с каждым годом становятся все выше… – гном поник гордой головой. – Ну, парень, прости мне минуту слабости! Расскажи о себе. Ты, видимо, друг Мэл? Как тебя зовут? Прости, я забыл представиться – я Брэджин.

– Я Гибби.

– Чем ты занимаешься, Гибби?

– Я рудокоп, вернее, был им. Но сейчас… – Гибби помедлил, решив не выдавать затеи, – пошел на повышение и отправлюсь на верхние уровни.

– Что ж, молодец, опасная профессия, береги ноги, парень, – старый гном засмеялся.

Диалог нарушила Мэл, подносящая к столу кушанья.

К удивлению молодого гнома, ужин был не бедным. Небольшой стол с трудом вмещал всевозможные блюдца со всеми видами грибов: солеными, жареными, маринованными. В центре стояла запеченная курица и красовалась большая буханка свежего хлеба. Брэджин настоял достать бутылку настойки и налил всем по чуть-чуть.

– Мэл унаследовала лучшие черты и кулинарные способности от покойной матери, – подметил Брэджин.

Присутствующие опустошили стаканы.

Старик знал множество историй и был приятен в общении, к тому же отличался особой манерой и умением слушать собеседника. Он не скупился на слова и комплименты дочери – та же краснела и смущалась.

Пришло время прощаться. Гибби не хотелось уходить. Он уже забыл, что такое семья, и даже был не рад, что познакомился с Мэл и ее отцом перед отправлением на новую работу. Теперь он хотел остаться в Подгорном царстве, но понимал: здесь он не сможет найти достойной жизни ни для себя, ни для Мэл. Рискованное путешествие было единственным шансом.

Придя домой, Гибби долго не мог заснуть, думая, как бы сложилась жизнь, будь жива его семья.

Рано утром Гибби отправился на ежедневную ярмарку, чтобы прикупить вещей в дорогу. К тому же аванс мог пригодиться только в Подгорном царстве – на осваиваемой территории деньги были ни к чему. Неторопливо прогуливаясь вдоль рядов торговцев всевозможными товарами, не замечая суматохи вокруг, молодой гном пытался вспомнить хоть один раз в жизни, когда он не имел никаких забот. Бросив эту затею, Гибби остановился у лотка с изделиями из ткани. Разнообразные кофты и штаны были аккуратно разложены на прилавке.

– Здравствуйте! Мне нужна кофта из шерсти, теплые штаны и ботинки, – обратился гном к торговцу.

– Конечно, вот возьмите это.

– Но это не теплое, – откладывая в сторону товар, возразил Гибби.

– Зачем вам теплое? Тут и так всегда очень жарко.

– Дело в том, что я собираюсь выйти отсюда наружу.

– Вы что, за идиота меня держите? – в ответ торговец скупо рассмеялся и начал обслуживать следующего покупателя.

Фыркнув, Гибби отошел. Он обошел рынок и, потеряв надежду найти себе что-то стоящее, решил порадовать подарком Мэл. Побрякивая медяками в кармане, обошел ряды с женской одеждой. Купив пару кофт и ботинок, Гибби собрался было уходить, но, проходя мимо лавки столяра, вспомнил отца Мэл и решил сделать приятное и ему, сторговавшись со столяром на хорошую стойку ручной работы.

Придя к заветному дому, Гибби вновь позвонил в колокольчик у двери, но на этот раз никто ему не открыл. Гном перелез через ограду и, оставив вещи у двери, достал блокнот. Он накорябал карандашом несколько слов на листе бумаги: «Примите от меня в знак дружбы и уважения. Спасибо за все, Гибби».