Они все выстроились в боевое атакующее построение, словно не раз отрабатывали его вместе, хотя как мне объяснила мать, видели друг друга едва ли не впервые.
Я тоже поднял голову и посмотрел на учителя Сигуре. Та, заметив мой взгляд, в три жеста скомандовала - "Атака".
Come set me free, all pain is gone
Come set me free, all pain is gone
Губы расплылись в улыбке.
Стальной барьер текущей воды...
Войти в такт музыке и ее ритма...
Я рванул вперед к опешившим противникам...
Боже! Как все болит! Такое чувство, что не будь на мне легкой защиты от ножевых и рубящих ударов, то переломали бы все! Учитель явно рехнулась, скомандовав атаку против десятка человек! И все они готовы были меня прибить, и сп... маску.
После турнира нам предоставили возможность воспользоваться банным комплексом, предназначенным для тех, кто постоянно живет на территории храма.
Ренка в своем репертуаре попыталась сначала протиснуться следом за мной, но была остановлена Мию, которая только погрозила мне кулаком, и принялась распекать подругу, о недопустимом для девушки поведении. Вторым актом оказалось то, что она попыталась, подтянувшись, заглянуть в купальню бани через перегородку... не знаю, что сделала Мию, но обиженное "ой!", плеск воды и брань на китайском были весьма... эмоциональны.
Когда я переодевался, в купальню со смехом вломилась толпа "экскурсантов". Принявшись раздеваться, они обсуждали прошедшие бои. От узнавания меня спасли контактные линзы и носимая во время экзамена маска. Хотя взгляды, бросаемые на меня, и волны подозрения с толикой разочарования накатывали одна за другой, под конец сменившись равнодушием и даже презрением. Закутавшись поплотнее в гостевое кимоно, я пошел к себе... ну вы меня поняли.
Ужин нам принесли прямо в комнаты, чтобы мы особо не пересекались с "клановыми".
Храм Катори. День второй.
Утро храма Катори наполнено непередаваемой тишиной. Тем более предрассветное утро. Девушки проснулись раньше... особенно Мию, три раза за ночь отдирая Ренку от моей постели. Девчата устроили бы ночной спарринг в комнате, если б не волна жажды крови учителя Сигуре. Девушки нервно передернули плечами и юркнули спать, дав, наконец, уснуть и мне. Мышонок Точимару был "уложен" возле меня, дабы предотвратить мои посягательства на девичью честь. Несправедливая и клеветническая формулировка учителя меня тронула - я слишком хотел спать.
Начав с восстановительного комплекса, я перешел к ускоренному нижнему комплексу боя. По его выполнению учитель развязала торбу, достав оттуда длинный слегка изогнутый меч в простых деревянных ножнах. Впрочем, ножны были не так уж просты.
Я ошибся - клинков было два. Подогнанные столь искусно, что ножны и рукояти мечей словно сливались в единую дугу. Очень неприятная неожиданность для противника, ожидающего, что меч только один. Понятие "правша" и "левша" в фехтовании учитель выбила из меня в течение первого месяца, заставляя работать обеими руками.
С восходом солнца на площадку, предназначенную для тренировок, стали выходить как послушники храма, так и сонные "клановые". Я, следя краем сознания за возможными противниками, продолжал танец, с клинком выводя предельно точно каждое движение.
Как мне потом рассказали девчата, все, кто наблюдали за нами, заворожено замирали, следя за моими движениями. А Ренка, по словам Мию, была готова завязать бой прямо там - ей, видите ли, не понравилось, как на меня смотрела женская половина зрителей.
Завтрак прошел, словно ураган, и мы, быстро перекусив, отправились в главный зал храма, где предстоял "экзамен с оружием". Насколько я понял по бросаемым на меня взглядам, многие тешили себя надеждами отыграться за вчерашнее.
Татами убрали. Пол был идеально вымыт и сверкал досками пола, только что натертыми каким-то воскосодержащим составом. В помещении витал запах слегка жженых зерен благовоний и ароматического масла.