Противотанкист

Командовала госпитальным взводом, в одной из палаток которого отвисал наш «криминальный квартет», Лобановская Ольга Анатольевна — врач терапевт. Молодая, приятная во всех отношениях женщина, небольшого роста, с лучезарной улыбкой и огромными голубыми глазами. Лучше чем сказал Сергей Есенин, в одном из своих стихотворений не скажешь, поэтому повторяться не буду, да и идеал красоты у каждого разный, так что навязывать своё мнение никому не хочу. Вся наша банда по уши втюрилась в молоденькую докторшу, но вида старались не показывать, тем более во взводе были и симпатичные медсестрички, а вот с ними, в отличие от врача, можно было и закрутить военно-полевой романчик. Дело молодое, гормоны играют, раны затягиваются, тем более на дворе лето и укромное местечко можно отыскать довольно легко. Ну и слухи о героях разведчиках, которые разгромили чуть ли не дивизию немцев, тоже играли свою роль. Так что выбрав для себя доступные объекты для атаки, мы начали осаду, которая была взаимообразной. Ну а ревнивая женщина со шприцем наизготовку, гораздо страшнее просто ревнивой женщины.

Популярности нам добавило также и награждение, которое состоялось через две недели нашего тут пребывания. Пришли награды за бой у села Ильино, так что у каждого на гимнастёрке (по такому случаю нам выдали форму), блестело по новенькой медали «За отвагу». А вот это дело, без вечерних посиделок за рюмкой чая, не обошлось. Так как на излечение нас отправляли не с поля боя, а из части, то и прибыли мы сюда не с пустыми руками, а с трофеями в своих вещмешках. Естественно там лежали не гранаты и патроны (хотя они тоже имелись), а гораздо более прозаичные вещи, которые можно было обменять в тылу на «лекарства» или продукты. Наш обменный фонд состоял из иголок, ниток, спичек, сигарет, мыла, ну и других всяких разных безделушек и не только. Конечно, местный старшина косился на наши вещмешки и предлагал их сдать вместе с формой, но после пары ласковых, отстал «от этих контуженных на всю голову». Ну а после того, как мы с Серёгой подогнали ему кобуру от парабеллума, в обмен на бутылку местного самогона, и распили её на троих (контуженным тогда пить было нельзя), стал нашим лучшим другом, тем более мы пообещали ему достать и сам пистолет.

Девчата накрыли стол и обеспечили нас крепкими напитками двух видов (спирт чистый и спирт разбавленный), ну а мы обеспечили десерт к чаю. Палатки медсанбата располагались в лесу, на берегу речки Осуга. Недалеко была небольшая деревушка Высокое, но пока на улице стояло тепло, решили не стеснять жителей, да и от фашистской авиации лучше было укрываться в лесу. Но связи с местным населением наладились очень быстро, и дополнительное питание в виде молочной продукции и свежих овощей и яблок, было организовано, да и лесные дары тоже присутствовали. Ради такого дела мы сходили в деревню и потрясли мошной, и хотя наши запасы значительно оскудели, но сало, солёные груздочки, мёд, яблоки и несколько литров медовухи, на столе присутствовали. Не сказать, что стол ломился от деликатесов как в ресторане, но и посидеть за ним и обмыть награды, было не стыдно.

Поначалу народу собралось не очень много, пригласили мы только командира медицинской роты — ведущего хирурга, ну и естественно весь женский состав госпитального взвода. Небольшим но дружным коллективом, обмыли наши медали, хорошо закусили, поговорили, — а потом такое началось! «Поручика Ржевского не звали, так что он ничего не опошлил». А сначала где-то отыскали патефон, потом выяснилось, что Федя у нас «первый парень на деревне, вся рубаха в петухах», нашли гармошку, и дядя Фёдор дал гари, ну а продолжили банкет уже на большой поляне неподалёку. Естественно как спонсоры данного мероприятия мы уже не выступали, потому что народ повалил отовсюду, и скопилось его довольно много. Гармошка сменяла патефон, люди плясали, пели и танцевали. Кто-то был под мухой, кто-то под шилом, а кто-то под медовухой, но большинство бойцов и женского медперсонала практически не пили, а просто веселились от души.