Противотанкисты

Здоровый детина, неприятно рыжий, с горбатым носом, держит руки высоко вверх. Бойцы окружили его плотной стеной, но голова немца выше всех маячит в толпе. Кто-то показывает ему кулак, кто-то кричит: «Сволочь фашистская, мы вас всех перебьем!» Планшет с картой, часы и документы фашист протягивает мне, испуганно уставившись на меня выпученными глазами. Я беру все это из его рук и вижу, что он трясется от страха.

Через пять минут от коменданта города прибежал наряд красноармейцев во главе с младшим лейтенантом, и пленного увели.

Смоленское направление

Выгрузив с эшелона боевую технику, наш полк начал сосредоточиваться в ближайших лесах возле шоссейной дороги Москва — Смоленск. Командир полка на ночном совещании поставил конкретную задачу каждой батарее. Нам предстояло прибыть к линии фронта в район Ярцево и занять оборону по восточному берегу реки Вопь.

В ночь на 22 июля несколько дивизионов полка вышли на рубеж сосредоточения, указанный Герасимовым. К 23 часам в полном составе прибыла на автостраду Москва — Смоленск и наша батарея. Перед мостом через Днепр движение колонны замедлилось. Отсюда до Москвы оставалось менее трехсот километров…

В батарее у меня прибавилось несколько человек. Это вчерашние окруженцы, как называют их кадровики. Они появились возле деревни Истомино, где стояла батарея. Проходя как-то мимо кузни, я заметил группу бойцов, стоящих чуть в стороне.

— Почему не обедаете? — спросил их.

— Мы не ваши, товарищ старший лейтенант, — спокойно ответил пожилой красноармеец с тремя треугольниками в петлицах.

— А кто же вы? Давайте документы.

Я перешел на официальный тон, и все стали поправлять ремни, пилотки. Каждый достал свою красноармейскую книжку и протянул мне. В графе «военная специальность» у троих стояло «наводчик», а у двух значилось «командир орудия». Бойцы были одеты по форме, с личным оружием.

— Теперь куда путь держите? — спрашиваю.

В ответ твердо и решительно:

— Хотим воевать. Возьмите в свою часть. В бою не подведем, товарищ старший лейтенант.

Это опять тот старший сержант. Мне понравилась его настойчивость, но я не тороплюсь с решением.

— Прошу документы. Посоветуюсь с политруком.

— Если берете документы — иду с вами, — насторожился старший сержант.

— Правильно поступаете, что не всякому доверяете, — заключил я, приказал повару накормить бойцов, а после обеда побеседовал с каждым о жизни до армии, о прохождении службы и поинтересовался: — А кто из вас участвовал в бою с немецкими танками?

— Все участвовали! — ответил старший сержант в выгоревшей командирской гимнастерке.

Такой ответ бывалых бойцов произвел хорошее впечатление на меня, комиссара батареи, а главное, на моих молодых, еще не побывавших в боях красноармейцев, которые толпились неподалеку и слышали разговор.

Я доложил командиру дивизиона о том, что решил оставить в батарее этих артиллеристов. Ребята достойные, рвутся в бой — не их вина, что попали в окружение. А вскоре мою батарею придали стрелковому полку 38-й стрелковой дивизии…

Без рекогносцировки определив место размещения боевых позиций, место командного пункта, приказываю срочно навести связь между боевыми взводами и с КП стрелкового полка. Затем вместе с командирами огневых взводов и связистом направляемся по берегу реки для уточнения расположения нашего переднего края.

Как удалось выяснить, в нашей обороне не было сплошной линии окопов — она шла отдельными узлами на высотках и по оврагам, круто обрывающимися среди мелколесья. Наш берег реки сравнительно высокий, но тот, занятый противником, выше. Река не глубокая — не более 2–3 метров, — но ширина ее в отдельных местах до 30–40 метров. Оба берега в зарослях мелкого кустарника. Танкоопасное направление, как я смог определить, справа от дороги, где большая открытая поляна. Через реку танки не пройдут.

В густом кустарнике увидел замаскированную ветками легковую автомашину и направился к ней. Остановил часовой — не пропускает. Прошу доложить старшему. Через несколько минут вышел майор, выслушал меня и, обрадованно похлопав по плечу, скрылся в машине.

Слышу, кричит в телефонную трубку, докладывает, что батарея противотанковых пушек прибыла, потом просит передать какому-то полковнику Кириллову, что он задержится здесь для выяснения обстановки. Потом майор кричит в мою сторону:

— Иди сюда, старший лейтенант! — и довольно дотошно принимается расспрашивать меня о составе батареи, полка, в довершение попросил мои документы и карту. Когда все было уточнено, сказал, что он из группы генерала Рокоссовского, и познакомил с общей обстановкой здесь, под Ярцево, на реке Вопь.

Город Ярцево уже заняли немцы: днем раньше туда прорвались их танки. Бои шли на дороге Смоленск — Москва, и нашей задачей было удержать рубеж на реке Вопь, притоке Днепра, — тем самым сохранить переправу через Днепр. Смоленск еще удерживался нами. Ожидалось прибытие новых дивизий из резерва Западного фронта. А моей батарее должно было занять боевые позиции вдоль дороги по восточному берегу реки Вопь.