Протокол «Сигма»

– Герхард Ленц, как бы мы к нему ни относились, был блестящим человеком, – заговорил Ленц после короткой паузы. «Но является ли Юрген на самом деле сыном Герхарда?» – мысленно спросил себя Бен. – По большей части его теории оказались ошибочными. Но он был убежден в том, что ответ на вопрос, почему и как люди стареют, кроется в наших клетках. Он пришел к этому заключению задолго до того, как Уотсон и Крик в 1953 году выяснили, что представляет собой ДНК! Действительно, замечательный человек. Он так много всего провидел! Он хорошо понимал, что нацисты потерпят поражение, что Гитлера не станет и фонды усохнут. Он просто хотел удостовериться, что его работа продолжится. Вы знаете, почему это было важно, Бенджамин? Вы позволите мне называть вас по имени?

Но Бен, словно в отупении, водил взглядом по огромной лаборатории и ничего не отвечал.

Он был здесь, но в то же самое время и не здесь.

Он лежал, сплетясь в любовном объятии с Анной, и их тела были теплыми и скользкими от пота. Он смотрел, как, слушая рассказ о Питере, она плакала.

Он сидел в маленькой сельской швейцарской гостинице с Питером; он стоял над окровавленным трупом брата.

– Большие дела требуют больших ресурсов. Гитлер долдонил о стабильности, усиленно занимаясь ее подрывом, и в конце концов вступил в драку с другими тиранами из других частей мира. А вот «Сигма» на самом деле могла внести немалый вклад в умиротворение планеты. Ее основатели знали все, что было необходимо для этого. У них было одно-единственное кредо: рациональность. Замечательные прорывы в технологии, которые мы видели на протяжении истекшего столетия, было необходимо согласовать с прогрессом в управлении нашей расой – человеческой расой. Наука и политика не могли больше пренебрежительно рассматриваться как отдельные доминионы.

Бен мало-помалу заставил себя сосредоточиться.

– Все это не имеет смысла. Технология давно уже стоит на службе безумия. Тоталитаризм базируется на средствах массовой коммуникации. А ученые помогли сделать возможным холокост, – возразил он.

– Тем больше было оснований для создания «Сигмы» как средства защиты против безумия такого рода. Неужели вы этого не понимаете? Единственный сумасшедший вверг Европу в пропасть анархии. На противоположном конце континента горсточка агитаторов превратила империю, созданную Петром Великим, в кипящий котел. Безумие толпы многократно усиливает безумие индивидуума. Это один из важнейших уроков, которые нам дало минувшее столетие. Будущее западной цивилизации слишком серьезное дело для того, чтобы доверять заботы о нем толпе. Война оставила после себя вакуум, вакуум власти. Гражданское общество повсюду оказалось в хаосе. И обязанность восстановления порядка легла на маленькую группу могущественных и хорошо организованных людей. Теневое управление. Рычагами власти следовало манипулировать, хотя сам факт этой манипуляции было необходимо тщательнейшим образом скрывать при помощи официальных механизмов управления. Крайне требовалось просвещенное руководство – руководство за сценой.

– А что же должно было послужить гарантией того, что это руководство будет просвещенным? – хмуро поинтересовался Бен.

– Я уже сказал вам: Герхард Ленц был прозорливым человеком, и такими же были промышленники, с которыми он объединился. Повторю еще раз: все сводится к союзу науки и политики: они должны взаимно исцелять и усиливать друг друга.

Бен помотал головой.

– И еще одна вещь, которую невозможно никак объяснить. Эти бизнесмены были народными героями, во всяком случае, многие из них. Так почему же они согласились на альянс с такими людьми, как Штрассер или Герхард Ленц?

– Да, это была чрезвычайно неординарная группа. Но, возможно, вы забываете о совершенно исключительной роли, которую сыграл ваш родной отец.

– Еврей.

– Можно сказать даже, вдвойне исключительной. Из Третьего рейха были переведены весьма и весьма существенные суммы, и проделать это таким образом, чтобы не вызвать ни у кого тревоги, являлось умопомрачительно сложной задачей. Ваш отец, который был настоящим волшебником в таких финансовых вопросах, принял этот вызов. А то, что он был евреем, оказалось чрезвычайно полезным для укрепления отношений с нашими партнерами в странах антигитлеровской коалиции. Это помогло установить как данность тот факт, что наши заботы не направлены на развитие безумных планов фюрера. Мы занимались бизнесом. И стремились улучшить положение вещей.

Бен окинул его взглядом, исполненным крайнего скепсиса.

– Но вы так и не объяснили, почему Герхард Ленц обладал такой привлекательностью для этих бизнесменов.