Протокол 'Сигма'

- Я вас слушаю.

- Дэвид, мне нужно все, что вы сумеете раздобыть на Йозефа Штрассера. Он был чем-то вроде старшего и еще более жуткого братца доктора Менгеле.

- Я сделаю все, что смогу, - немного неуверенно, расстроенным тоном ответил Деннин. - Не сомневайтесь. А куда мне отправить материал?

- Бэ-А.

Он сразу понял, что речь шла о Буэнос-Айресе.

- Но ведь мне, конечно, не следует посылать файл в посольство, не так ли?

- Как насчет отделения "Америкен Экспресс"? - Анна назвала ему имя, на которое нужно будет отправить материалы.

- Правильно. Чем меньше высовываешься, тем лучше.

- Да, мне тоже об этом говорили. Насколько плохо обстоят дела?

- Великая страна, великие люди. Но у некоторых довольно хорошая память. Почаще оглядывайтесь, Анна, прошу вас. А я немедленно займусь вашей просьбой. - Этими словами Деннин закончил разговор.

Главное помещение службы безопасности и пограничного контроля аэропорта Лилль-Лескин представляло собой большую серую лишенную окон комнату с низкими потолками, оклеенными шумопоглощающей плиткой. Одну стену почти полностью занимал белый киноэкран. Цветные фотографии преступников, находящихся в международном розыске, висели под черно-белой надписью "DEFENSE DE FUMER" [курить запрещено (фр.)]. Девять сотрудников иммиграционной службы и пограничного контроля границы сидели на складных стульях из хромированных металлических трубок и бежевой пластмассы, а их босс Бруно Паньоль, директор службы безопасности, давал наставления новой смене. Среди заступавших на дежурство был Марк Сюлли, и он изо всех сил старался не показать, насколько ему все это надоело. Он не питал ни малейшей любви к своей работе, но в то же время нисколько не хотел потерять ее.

Только на прошлой неделе, напомнил своим подчиненным Паньоль, они арестовали семь молодых турчанок, прилетевших из Берлина с контрабандным грузом в животах. Их наняли для использования в качестве "мулов": они глотали презервативы, заполненные "белым китайским порошком". Обнаружение этих семи наркокурьерш было отчасти делом случая, но все же необходимо отметить Жана-Дэниела Ру (когда босс указал на Ру, тот привстал и поклонился, окинув товарищей по работе быстрым взглядом; он был польщен, но не хотел этого показать), который оказался достаточно внимательным для того, чтобы заметить первую из них. Поведение женщины показалось ему явно странным. Позже они узнали, что из одного плохо завязанного презерватива, находившегося в ее кишках, начало просачиваться содержимое. Фактически женщина получила чрезмерную дозу контрабандного наркотика. В больнице из ее кишечника извлекли пятнадцать шариков, завернутых в двойной слой латекса и перевязанных рыболовной леской. Каждый из этих шариков содержал несколько граммов чистого героина.

- А как их потом вынимают? - спросил один из офицеров.

- Выковыривают из задницы, - негромко, но внятно произнес Марк Сюлли, сидевший в заднем ряду.

Все остальные расхохотались.

Багроволицый директор службы безопасности аэропорта нахмурился. Он не видел в том, о чем рассказывал, ничего смешного.

- Курьерша чуть не умерла. Это отчаянные женщины. Они готовы на все. Сколько, по вашему мнению, ей заплатили? Всего лишь тысячу франков, жалкую тысячу франков, и за них она чуть не умерла. Теперь ей предстоит отбыть очень длительное тюремное заключение. Эти женщины все равно что ходячие чемоданы. Прятать наркотики в своем собственном дерьме! А наша работа - не допустить яд в страну. Вы что, хотите, чтобы ваши родные дети подсели на это? И чтобы какой-нибудь толстож..ый азиат на этом разбогател? Они думают, что могут спокойненько таскать свой груз у нас под носом. А вы, надеюсь, сумеете их проучить?

Марк Сюлли уже четыре года служил в police aux frontieres и отсидел сотни таких утренних пятиминуток. Каждый год лицо Паньоля становилось все багровее, а воротничок все туже сдавливал шею. Сюлли никогда не был тем человеком, о котором часто упоминали. Он и сам был о себе не слишком высокого мнения и нисколько не стыдился этого. Время от времени он принимался грызть ногти, но тут же одергивал себя. Босс однажды сказал ему, что он выглядит "неряхой", но когда Марк спросил его, в чем же это проявляется, тот только пожал плечами. В общем, никто и никогда не подумает поместить его на рекламный плакат в качестве идеального таможенника.

Марк знал, что он не нравится некоторым из его молодых коллег, тем, которые считали необходимым мыться с ног до головы каждый день, боясь, что от них будет пахнуть, как от нормального человека, а не как от ходячего куска ароматизированного мыла. Они щеголяли промытыми шампунем коротко остриженными волосами и мило улыбались симпатичным пассажиркам, как будто собирались назначить им свидание. Марк считал их дураками. Из этого ни в коем случае ничего не вышло бы. Предпосадочный осмотр был верным способом чего-нибудь нанюхаться, особенно в том случае, когда лезешь на дно чемодана какого-нибудь выходца из "третьего мира", но заманить таким образом кого-нибудь к себе домой просто невозможно.