Протоколы Эйхмана. Записи допросов в Израиле

ЭЙХМАН. Видите ли, господин капитан, этого я не знаю. Уничтожили все эти сборные лагеря или нет? Столько времени... так много времени прошло. Но мои сведения не так важны; есть, наверное, какие-нибудь документы венгерской жандармерии или расписание железной дороги. У меня была карта, и на ней все это было нанесено, скажем, как оперативно размечала венгерская жандармерия, с римскими цифрами. У меня был приказ, и приказ гласил, очень просто: все прочесать с Востока на Запад как можно быстрее и эвакуировать венгерских евреев в Терезиен... в Освенцим. Иного в приказе не было.

ЛЕСС. Довольно скорый план.

ЭЙХМАН. Так точно! Теперь вот следующее: по проведению, по времени, скажем так - чисто оперативных дел, я бы сказал - их мы совершенно не касались, это была область исключительно организационного отдела венгерской жандармерии. По их наметкам составлялся график эшелонов, расписание, ведь ни людей, ни вагоны мы дать не могли. Будапешт надо было обязательно эвакуировать, это, разумеется, совершенно ясно. Ведь в приказе не говорилось, чтобы я исключил Венгрию.

ЛЕСС (поправляет). Будапешт!

ЭЙХМАН. ...Чтобы я исключил Будапешт! Причина, почему на самом деле Будапешт был исключен из плана, заключалась, по моему мнению, в том, что уже нельзя было пользоваться железной дорогой, ведущей на Запад, - ее бомбили.

ЛЕСС. Германские законы военного времени, военные законы о выполнении приказов вам известны?

ЭЙХМАН. О выполнении чего? Простите, чего?

ЛЕСС. Приказов, приказов!

ЭЙХМАН. Вы имеете в виду, господин капитан, Гаагскую конвенцию о ведении войны и тому подобные вещи?

ЛЕСС. Да, такие. И наверняка имелось военное уложение о подсудности.

ЭЙХМАН. Оно к нам не относилось. Мы отвечали перед судом СС и полиции.

ЛЕСС. СС! Ага! А по принадлежности к войскам СС?

ЭЙХМАН. Суду СС и полиции. Наш... верховный судья... верховным судьей был Гиммлер. Конечно, над всеми был фюрер и канцлер - фюрер и рейхсканцлер. Его власть делегировалась Гиммлеру, когда дело касалось СС и полиции.

ЛЕСС. Но вам известны законы, относящиеся к исполнению приказов? Там была статья о незаконных, преступных приказах?

ЭЙХМАН. Незаконные приказы? Нет-нет!

ЛЕСС. Доложен преступный приказ быть выполнен или надлежит ему не подчиняться?

ЭЙХМАН. Нет, таких... такие, господин капитан, такие... я бы сказал, такие - не подберу слова - такие различия вообще не упоминались, никогда. Ибо предполагалось: приказ начальника - это приказ! И он должен быть исполнен, как требует от каждого присяга.

ЛЕСС. Безразлично, какого рода приказ?

ЭЙХМАН. Во всяком случае, во время войны. Пятки вместе, носки врозь - и отвечать: "Так точно!" Другого или третьего просто не существует.

ЛЕСС. Был ли в военных законах пункт об исполнении приказа, если таковой незаконен, преступен?

ЭЙХМАН. Не думаю. Во всяком случае, у нас в СС ничего подобного вообще не было. Толкование приказа не есть задача подчиненного, причем, насколько я знаю, из принципиальных соображений. Поскольку… это мне вовсе не... это... Подчиненный не должен толковать приказ; точно так же, как я уже однажды говорил, приказ не обосновывается. Ответственность несут приказывающие. Отдающий приказ потому и занимает соответствующую должность.

ЛЕСС. Но если подчиненный выполняет явно незаконный приказ, не несет ли он за это ответственность согласно уставам?

ЭЙХМАН. Подчиненный, господин капитан, никак не может выполнять "незаконный приказ", а во время войны тем более. Он может только одно: повиноваться отдавшему приказ. Если я не подчинюсь, если кто-то не подчинится, он пойдет под суд - СС это или полиция или под полевой суд... в войсках. Если же он повиновался и исполнил неправильный приказ, то к ответственности должен быть привлечен отдавший приказ. Так было всегда.

ЛЕСС. Теперь я показываю вам телеграмму, переданную из Берлина 14 июня 1944 г. в Будапешт, за подписью фон Таддена из министерства иностранных дел. В ней говорится о бесчинствах, учиненных немцами по отношению к депортируемым из Венгрии евреям, в пути следования... трех эшелонов. Вы хотите прочесть этот документ?