Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование

Эта прикладная психология толп представляется в качестве практической политической психологии, она дает ответы на вопрос, который часто ставили в конце XIX в.: как манипулировать толпами, по природе своей иррациональными и варварскими? Таким образом, если необходимо познать «душу» или «дух» толпы, то прежде всего для того, чтобы эффективно достичь политической цели, а именно – укротить силу беспорядка, воплощаемого в толпах, разбушевавшихся в условиях современности-модерна и под его воздействием, в результате их вторжения в политическое пространство, открытое благодаря демократии и ее идеалам, основанным на культе числа, на принципе равенства и на правиле большинства. Фундаментальный постулат «психологий масс», возникших в Европе [321] конца XIX в., состоит в том, что «пришествие толп» представляет собой смертельную угрозу для цивилизации, содержит опасность для любого социального и политического порядка [322] . В 1895 г. Гюстав Лебон задается вопросом о том, как «помешать» этому «пришествию толп», поскольку их господство всегда представляет собой фазу беспорядка» [323] . Лебон видит здесь угрозу «возвращения к тем периодам хаотической анархии, которые предшествуют рождению новых обществ» [324] . Ибо внезапное появление толп является симптомом потери органической идентичности, показателем разложения коллективного тела; вхождение во времена толп обозначает «ослабление идеала, поддерживающего душу расы» [325] ; в то же время «раса все больше и больше теряет то, что делало ее сплоченной, единой и мощной» [326] , чтобы превратиться в «скопление разобщенных индивидов», короче говоря, вновь стать тем, чем она была в начале своего движения: толпой [327] . Это состояние нестабильности, которое питается вспышками насилия, импульсами и иллюзиями. С тех пор политическая психология масс выступает в качестве «врача цивилизации» [328] .

Вот почему первые труды по психологии масс, по примеру бестселлера Лебона «Психология толп», увидевшего свет в 1895 г. [329] , приобретали вид учебников, предназначавшихся для управителей будущего времени, учебников, щедро раздававших им советы для контроля и обуздания разбушевавшихся толп. Имелось в виду с помощью этих новых учебников по гражданскому воспитанию заставить услышать угрозу и предотвратить опасность. Объявлялась задача: защитить цивилизацию, которой угрожало вторжение варварских масс в политическое пространство; но эта защита мыслилась как обращение к умелому и циничному демагогу, к просвещенному деспоту «эпохи толп» [330] .

Фундаментальная аксиома Лебона относительно инволютивного, или регрессивного, характера стадного существования излагалась следующим образом:

...

Сам по себе тот факт, что человек есть часть толпы, опускает его на несколько ступенек на лестнице цивилизации. Являясь обособленным, индивид может быть просвещенным, но в толпе он находится во власти инстинктов, а следовательно – варварства [331] .

Отсюда вытекает новая постановка политической проблемы: как править в эпоху вторжения толп в мировую историю? Или еще: как господствовать над толпами в «эпоху толп», если этих последних отличают «стихийность, насилие, жестокость, а также различные формы энтузиазма и героизма, свойственные примитивным существам». Задача заключается в том, чтобы удовлетворить одновременно неосознанное стремление масс к разрушению и их потребность в преданности или в жертвенности. Но разумеется, именно разрушительный дух масс содержит в себе угрозу попятного движения к варварству. Ибо толпы обладают силой лишь для разрушения [332] .

Лебон формулирует принцип, в соответствии с которым анархические толпы нуждаются в господине, и только он способен основать порядок, предполагаемый любой цивилизацией:

...

Цивилизация заключает в себе твердые правила, переход от инстинктивного к рациональному, предвидение будущего, высокий уровень культуры, условия, совершенно недоступные для толп, предоставленных самим себе [333] .

Прочтем теперь пассаж из первого протокола в версии Нилуса, некоторые фразы которого вдохновлены «Диалогом в аду между Макиавелли и Монтескьё» Мориса Жоли:

...