Протозанщики. Дилогия (СИ)

Андрей уверен, что силы саврииловцев направлены на Олово, и усиленной стражи у Преддверия не будет. Савриил догадывается, что бунтовщики хотят попасть в Предбанник, но парадокс в том, что ему выгодно пропустить их. Там протозанщики будут изолированы и не так опасны, а выбраться смогут, лишь добыв Златник. Враг же приложит все силы, чтобы этого не произошло. Получается странная картина: заговорщикам нужно попасть в Предбанник, а Савриилу удобно их туда пропустить.

— Вот так вот, мы зависим от монеты.
И сила Златника откроет путь для вас.

— Для нас?

— Я не утратил способ перехода.
Могу в любой момент вернуться вспять.

— Но тебя сразу прихлопнут?

— Скорей всего, только к чему об этом?

— Другие предложения есть? — Михаил поднялся, оглядывая протозанщиков, — Если нет — идем в Предбанник!

* * *

— Смотри — Москва! — вскрикнул Антип.

— Что? — тихо переспросил Рустам, опасаясь за психику друга.

— Крейсер «Москва»! Флагман Черноморского Флота. Он здесь, в Севастополе, базируется.

— Фу, испугал! Я уж подумал, ты… того… — приятель недвусмысленно покрутил пальцем у виска.

— Нам надо на остановку, — не терпящим возражения тоном, заявила Кася.

— Ты-то откуда знаешь? — прищурился Анти-поэт, — Бывала в Севастополе?

— Не знаю…

— Слушай, давай бросим ее, а? — открытым текстом высказался Антип, — Зачем мы таскать с собой двинутую эпилептичку?

— Мы и не таскаем, — пожал плечами Рустам, — Она сама…

— Таскаюсь за вами, — закончила за него девушка, — А больше некуда идти…

— Бред! — не унимался Антип, указав рукой направо, — Иди — вот туда или наоборот, ступай налево! На север, на запад, на восток. Планета большая.

— Не могу… я боюсь.

— А я тебя боюсь! — честно признался бандит, — Сказали никому не доверять.

— Не знаю… но девчонка не отстанет! Это же очевидно. Может, она то же какая-нибудь помощница, просто… просто не знает об этом… — Рустам осекся, понимая, что сморозил глупость.

— А я сейчас тресну ей в лоб, и сбежим, пока она без чувств будет.

— Точно, без чувств… Смотри.

Кася снова потеряла сознание. Тощее тельце упало на асфальт, глаза закатились, побледневшие губы прошептали в бреду:

— Тезка, тезка… нужен тезка…

— Во, отлично! Ей нужен тезка, — Антип передернул плечами, — Мало одной припадочной с космическим именем — вторую подавай. Таких, небось, больше и нет.

— Давай сбежим?

Жалко и неудобно оставлять беззащитную девчонку. Совесть покалывала Рустама, но неведомое доселе чувство говорило: надо! Появилась уверенность, что свершается нечто важное, нечто главное в их, порой бестолковых, жизнях. Что-то такое, по сравнению с чем остальное — мелочь. Постояли некоторое время около девушки, словно простились, и быстрым шагом ушли прочь.

— Вам следует поторопиться! — перед друзьями возник знакомый уже старик.

— Ты? Как ты сюда успел? — Антип обрадовался новому знакомому, ожидая помощи.

— Я и должен всегда успевать. Но хватит уже болтать — вас ждет дело! — настаивал гость.

— Пошли, — согласился Рустам.

— Подождите, — остановил старик, — Вы запомнили, что она сказала?

— Запомнили, — произнес Рустам, но ничего рассказывать не стал — торопился уйти.

Не оглядываясь, друзья продолжили путь, а дед затерялся в толпе. Антип бывал в Севастополе, и маршрут проложил быстро: несколько остановок на троллейбусе, несколько метров пешком — вот и древние руины Херсонеса. Вековые останки великого города. Место, где крестился князь Владимир, откуда пошло по Руси Православие.

— Значит так, — подытожил бандит, — надо показать фотографии церковь, а в Херсонесе есть Владимирский Собор. Итого, что может быть проще: войти, показать и уйти?

Камни обозначали границы древних улиц, принося в настоящее прошлое. Руины перед Храмом видны для ока, но поговорочный зуб неймет действительность — попасть в Херсонес нельзя. Серый полупрозрачный купол накрыл его, преграждая путь.

Высокий Владимирский собор едва заметен под мутным покровом, и лишь массивная маковка поблескивала позолотой. У самой земли развалины и вовсе сокрыты клубящейся тьмой. Все это неприятно, страшно, но ни в какое сравнение не идет с тем ужасом, что внушают твари, ползающие внутри.

Еле различимые силуэты шастают меж камней. Огромные, несуразные чудища не похожи на обычную стражу — по земле перемещаются здоровенные монстры, занятые неведомым делом. Их рост превышает три метра, но бугристые хребты изогнуты к земле, и они ползут, похожие на гигантских уродливых насекомых. Длинные ноги с хрустом переступают по камням, задрав колени на уровень скрюченных спин. Руки, с полуметровыми, узловатыми пальцами, ковыряются в руинах, выпуская из земли гейзеры черного дыма. Нет ни лиц, ни рож, ни морд — одни прорези для желтоватых мутных глаз и отверстия шипящих ртов, теряющиеся в лохмотьях плоти.