Процесс

Впрочем, для чрезмерного беспокойства оснований пока что не было. Сумел же он за сравнительно короткое время подняться в банке до своего нынешнего высокого положения и, благодаря своей получившей всеобщее признание работе, удержаться в этом положении; теперь те способности, которые позволили ему этого добиться, он должен только слегка переориентировать на этот процесс, и нет никаких сомнений, что все должно окончиться хорошо. Но прежде всего, если он собирался чего-то добиться, необходимо было с самого начала отбросить всякую мысль о какой-то возможной вине. Не было никакой вины. Этот процесс представлял собой не что иное, как большую сделку, каких он уже немало заключал с выгодой для банка, — сделку, которая, как это обычно бывает, таила в себе различные опасности, и вот их-то и надо было отвести. Преследуя такие цели, конечно же, недопустимо было возиться с мыслями о какой-то вине, напротив, необходимо было придерживаться мыслей о собственной выгоде. С этой точки зрения неизбежным было и скорейшее — лучше всего уже сегодня вечером — изъятие у адвоката полномочий представительства. Хотя это было, если судить по его рассказам, нечто неслыханное и, вероятно, нечто очень обидное, но К. не мог терпеть, чтобы его усилия в этом процессе встречали препятствия, проистекавшие, может быть, из деятельности его собственного адвоката. А как только он стряхнет с себя этого адвоката, надо будет сразу же подать это заявление и, по возможности, каждый день настаивать на том, чтобы его приняли к рассмотрению. Для этого, естественно, будет недостаточно сидеть, подобно прочим, в том проходе со шляпой под скамейкой. Нет, он сам, или эти женщины, или еще какие-то посредники должны будут день за днем не давать покоя чиновникам и заставлять их не пялиться в проход сквозь решетки, а садиться за столы и изучать заявление К. И этих усилий нельзя будет ослаблять, надо будет все организовать и держать под контролем, этот суд должен когда-то столкнуться с обвиняемым, который умеет постоять за свои права.

Но если в плане осуществления всего этого К. был в себе уверен, то трудности с составлением заявления представлялись почти непреодолимыми. Раньше, еще какую-нибудь неделю назад, он разве что с чувством стыда мог бы подумать о том, что ему когда-нибудь, может быть, придется самому писать подобное заявление; о том же, что это может оказаться и затруднительно, он вообще не думал. Он припомнил, как однажды утром, как раз когда он был завален работой, он вдруг отодвинул все в сторону и взял деловой блокнот, чтобы попытаться для пробы набросать тезисный план такого рода заявления и потом, может быть, передать его этому неповоротливому адвокату — и как именно в тот момент раскрылась дверь, ведущая в дирекцию, и с громким смехом вошел заместитель директора. Это было для К. тогда очень неприятно, хотя заместитель директора смеялся, естественно, не над его заявлением, о котором он ничего не знал, а над одним биржевым анекдотом, который ему только что рассказали; для понимания анекдота требовался некий рисунок, и заместитель директора, наклонившись над столом К. и взяв из его руки карандаш, выполнил соответствующее изображение на странице его делового блокнота, предназначавшейся для заявления.