Процесс антисоветского троцкистского центра.

В 1932 и 1933 гг. в троцкистском подполье на Украине нам пришлось с Лившицем проводить совместную работу. Мне было известно о той работе, какую Лившиц начал проводить в Харькове на железной дороге. Известны были те лица, которые были вовлечены Лившицем в состав троцкистской подпольной организации. Лившиц разделял позиции террористические. Уехал он с Украины в 1933 году - тогда, когда к практической деятельности по террору мы еще не приступили. Снова встретился с Лившицем в начале 1936 года и узнал от него, что он довольно успешно работает на железной дороге, что он связан не только с теми лицами, каких я знал по Украине, но что у него есть целый ряд связей о другими лицами.

Вышинский (обращаясь к Лившицу): Вы не имеете никаких замечаний по поводу показаний свидетеля Логинова?

Лившиц: Нет.

Председательствующий: У защиты есть вопросы к свидетелю?

Коммодов (обращаясь к Логинову): К какому году относится ваш разговор с Ратайчаком относительно Граше?

Логинов: Ко второй половине 1934 года.

Коммодов: Вредительские акты, о которых вы говорили, в частности на Горловском заводе, предшествовали этому разговору?

Логинов: Это было в 1935 году.

Вышинский (обращаясь к Ратайчаку): После разговора с Логиновым вы потом связались с Граше?

Ратайчак: Да.

Вышинский: Следовательно, оправдалось то, что Граше может связаться с агентами германской разведки?

Ратайчак: Оправдалось.

Председательствующий: У подсудимых нет вопросов?

Подсудимые: Нет.

Допрос подсудимого Богуславского

Председательствующий: Подсудимый Богуславский, вы подтверждаете свои показания, которые давали на предварительном следствии?

Богуславский: Да, подтверждаю.

Вышинский: Расскажите, в чем выражалась ваша преступная троцкистская деятельность в Сибири?

Богуславский: В Сибири моя деятельность началась с начала февраля 1928 года, когда я приехал туда после исключения меня XV съездом из партии. В Новосибирске, куда я приехал для работы, находилось несколько активных, видных в прошлом, троцкистов. Там были: Муралов, Кроль, Сумецкий, Сурнов. Кроме того, в Барнауле был Сосновский, в Минусинске был Смилга и скоро в Томск приехал Радек.

В конце февраля 1928 года я получил через Сосновского директиву Троцкого о создании сибирского троцкистского подпольного центра. Задачи, которые ставились тогда этому центру, сводились, во-первых, к тому, чтобы максимально сохранить в Сибири те кадры троцкистов, которые не были подвергнуты государственным репрессиям или репрессиям партийного порядка - исключению и т. д. Во-вторых, - к объединению и направлению подпольной деятельности находящихся в разных местах Сибири троцкистов. В-третьих, - к распространению,, в первую очередь по районам сосредоточения ссыльных троцкистов, подпольных документов и, наконец, последнее - к организации материальной помощи троцкистам, которые находились в Сибири в ссылке.

Этот центр был организован в следующем составе: руководитель центра - Муралов Н.И., я - Богуславский, Сумецкий, Кроль, Сурнов, Сосновский, Белобородов, а затем по приезде и Радек.

Вышинский: Радеку объявили об этом?

Богуславский: Да, объявили. Причем вопросы текущего непринципиального характера разрешались тем составом центра, который постоянно находился в Новосибирске, а вопросы принципиального характера разрешались, согласовывая их тем или иным способом с теми членами центра, которые находились вне Новосибирска, в других районах Сибири.

* * *

Отвечая на вопросы государственного обвинителя; с кем в Москве был связан сибирский центр, Богуславский показывает, что в 1928 году - с Эльциным, в 1930-31 и 32 гг. - со Смирновым.

* * *

Вышинский: Когда и где вы встречались с Пятаковым?

Богуславский: В начале 1932 года, месяца не помню, видимо в феврале, в Наркомтяжпроме, в кабинете Пятакова.

Вышинский: В последующие годы встречи были?

Богуславский: Были.

Вышинский: Когда и где? [c.84]

Богуславский: В 1933 году - там же, в Наркомтяжпроме, в 1934 году - на квартире у Пятакова.

Вышинский: Не можете ли вы припомнить, о чем вы с ним говорили в 1932-1933 и 1934 гг.?

Богуславский: В 1933 году Пятаков информировал меня о свидании, которое имело место в Берлине между Пятаковым, Смирновым и Шестовым - с одной стороны, и Седовым - с другой. Он сказал мне о том, что во время этих встреч была получена директива Троцкого, которая ставит на иные рельсы работу троцкистов, а именно: основным методом работы становится террор, т.е. осуществление террористических актов против руководителей партии и правительства, а затем, как он тогда мне сказал, задача заключается в том, чтобы чинить всяческие затруднения в хозяйственной работе Советского Союза.

Это указание Пятакова в отношении террора меня не очень удивило, ибо я об этом знал со слов И. П. Смирнова, в конце 1931 года. Тут я должен сказать о создании нового сибирского центра. Это совпадало с 1932 годом.

Вышинский: В чем было дело?