Процесс без срока давности

О, господи! Да зачем мне в голову лезет вся эта энциклопедия?! Передо мной человек, которого этой ночью поведут на казнь. Он что-то кому-то хочет сказать, что-то хочет поведать господу Богу…

- Я не верю в Бога, - перебил мои мысли гость, - поэтому здесь вы.

Честно говоря, мне уже не по себе от того, что он слышит мои мысли. Впрочем, это все-таки сон! Правда, я не знаю, как называть моего собеседника – гостем или хозяином моего сновидения. Буду звать его так же, как и начинал, то есть гостем.

***

Из стенограммы.

Последнее слово Бухарина (продолжение).

Гражданин Прокурор разъяснил в своей обвинительной речи, что члены шайки разбойников могут грабить в разных местах и все же ответственны друг за друга. Последнее справедливо, но члены шайки разбойников должны знать друг друга, чтобы быть шайкой и быть друг с другом в более или менее тесной связи. Между тем, я впервые из обвинительного заключения узнал фамилию Шаранговича и впервые увидел его на суде. Впервые узнал о существовании Максимова. Никогда не был знаком с Плетневым, никогда не был знаком с Казаковым, никогда не разговаривал с Раковским о контрреволюционных делах, никогда не разговаривал о сем же предмете с Розенгольцем, никогда не разговаривал о том же с Зеленским, никогда в жизни не разговаривал с Булановым и так далее. Кстати, и Прокурор меня ни единым словом не допрашивал об этих лицах.

"Право-троцкистский блок" есть прежде всего блок правых и троцкистов… Во-вторых, действительно существовавший и разгромленный органами НКВД "право-троцкистский блок" сформировался исторически. Он, действительно, был реальностью, пока его не разгромили органы НКВД. Я показывал, что еще в 1928 году во время VI Конгресса Коминтерна, которым я тогда руководил, я первый раз говорил с Каменевым.

Как же можно утверждать, что блок был организован по заданиям фашистских разведок? Это в 1928 году-то! Кстати, в то самое время я чуть не был убит агентом польской дефензивы, о чем прекрасно известно всем, кто близко стоял к партийному руководству.

В-третьих, я категорически отрицаю, что был связан с иностранными разведками, что они были хозяевами надо мной и я действовал, выполняя их волю.

Гражданин Прокурор утверждает, что я наравне с Рыковым был одним из крупнейших организаторов шпионажа. Какие доказательства? Показания Шаранговича, о существовании которого я и не слыхал до обвинительного заключения.

Мне предъявляется контекст Шаранговича, по которому выходит, что я чуть ли не вырабатывал вредительский план.

***

Да, буду называть его гостем. Однако, что за странное сопоставление меня с Богом…