Процесс Жанны д’Арк

В январе 1429 г. Жанна тайком уходит из дому. В сопровождении своего дальнего родственника Дюрана Лаксара, жившего в другой деревне и ставшего первым ее поверенным, она идет в Вокулер и предстает перед комендантом крепости Робером де Бодрикуром. Жанна обращается к нему с просьбой дать ей провожатых: она должна идти во Францию (так жители окраинных провинций называли центральную часть страны), ко двору дофина. Там она получит людей, с помощью которых снимет осаду с Орлеана. Затем коронует дофина в Реймсском соборе и выгонит из Франции всех англичан. Такова воля ее господина. Кто этот господин? Царь небесный.

Нетрудно представить себе реакцию Бодрикура. Он рассмеялся Жанне в лицо. А успокоившись, посоветовал Дюрану Лаксару отвести девушку домой, к ее отцу, наградив ее предварительно парой добрых оплеух. Вероятно, любой другой на его месте поступил бы точно так же.

Но Жанна осталась в Вокулере. Она поселилась в доме возчика Анри Ле Ройе, и вскоре этот дом стал местом массового паломничества. Люди приходили туда, движимые чувством любопытства, но уходили уверенные в том, что они действительно видели ту чудесную спасительницу Франции, появление которой было предсказано древним пророчеством. Им невольно передавалась глубочайшая убежденность Жанны в ее призвании. Много лет спустя собеседники Жанны будут вспоминать о том впечатлении, которое произвели на них слова девушки, проникнутые непоколебимой, даже фатальной убежденностью. Вот что расскажет о первой встрече с Жанной бедный рыцарь Жан де Новеломон, по прозвищу Жан из Меца, ставший после этой встречи преданным другом девушки: «Когда я впервые увидел в Вокулере Жанну, на ней было поношенное красное платье. Я спросил у нее: „Что вы здесь делаете, милочка? Не следует ли нам изгнать короля, а самим превратиться в англичан?“. Она мне ответила: „Я пришла сюда, чтобы попросить сира де Бодрикура проводить меня к королю (т. е. к дофину Карлу, - В.Р.)или дать мне провожатых, но он не обратил внимания ни на меня, ни на мои слова. И все же нужно, чтобы в урочный час я была у короля - даже если бы мне пришлось ради этого стереть ноги до колен. Потому что никто на свете - ни короли, ни герцоги, ни шотландская принцесса (нареченная пятилетнего сына дофина, будущего короля Людовика XI, - В.Р.) - не смогут спасти Французское королевство. Никто, кроме меня. Я предпочла бы прясть возле моей матери. Но это от меня не зависит. Нужно, чтобы я шла“.

«И тогда, - продолжает Жан из Меца, - я протянул Жанне руку и поклялся, что с божьей помощью провожу ее к королю. В то же время я спросил у нее, когда она хотела бы выехать. „Лучше сегодня, чем завтра, и лучше завтра, чем послезавтра“, - ответила она. Еще я спросил у нее, намерена ли она ехать в женском платье, на что она мне ответила: „Я охотно переоделась бы в мужской костюм“. Тогда я дал ей одежду и обувь одного из моих людей»[7].

Задержимся на последнем эпизоде. Ни Жанне, ни ее собеседнику и в голову не могло прийти, что, переодевшись в мужской костюм, девушка совершила преступление против законов церкви. Они смотрели на это, как на совершенно естественный поступок, вызванный соображениями безопасности и удобства. Путь предстоял неблизкий - верхом, по дорогам, кишевшим разбойниками, и женское платье для такого путешествия не годилось. Та непринужденность, с которой Жан из Меца предложил девушке костюм своего слуги, и та легкость, с которой Жанна - очень щепетильная во всем, что относилось к внешнему благочестию, - приняла это предложение, свидетельствуют о том, что современники не придавали ее поступку решительно никакого значения. Женщины, по-видимому, часто переодевались в мужскую одежду, отправляясь в дальний путь.

Но во время суда такая, по словам самой Жанны, «ничтожная мелочь» приобретает значение одной из главных улик для обвинения в ереси. И этой улике суждено будет сыграть в судьбе девушки роковую роль. Впрочем, не будем забегать вперед…

Жители Вокулера поверили в Жанну. Она приобрела много друзей, готовых разделить с ней тяготы предстоящего путешествия. К Жану из Меца присоединился его товарищ Бертран де Пуланжи, и оба рыцаря настойчиво уговаривали Бодрикура уступить просьбе девушки. Сам комендант видел быстро растущую популярность Жанны, и это заставило его изменить свое первоначальное отношение к ней. А когда Жанну милостливо принял союзник дофина, герцог Лотарингский, который заинтересовался новоявленной «пророчицей» и пригласил ее в свою резиденцию, колебания Бодрикура исчезли. Он согласился дать Жанне провожатых и письмо к дофину.