Процесс Жиля де Рэ

Это заклинание относится приблизительно к 1436 году. Почти в то же самое время, видимо, произошла и история с золотых дел мастером из Анже. В 1436 году Жиль в любом случае проезжал через этот город. Там он напустился на своего прежнего наставника, имевшего неосторожность перечить ему и встать на сторону его семьи. Возможно, Жиль остановился тогда в «Серебряном льве», куда Бланше, по его словам, направил золотых дел мастера, якобы сведущего в алхимии. Жиль дает ему марку[24] серебра «для опытов». Но мастер, запершись в комнате, начинает пьянствовать. Жиль с негодованием обнаружил его спящим… Он прогнал его, но тот забрал серебро.

Похоже, этот пропойца был честнее всех остальных: он был не заклинателем, а алхимиком. Церковь преследовала алхимиков, но не столь открыто, как колдунов или заклинателей; порой она даже терпела эту науку, которая, в конечном счете, лежит в основе химии… Немногим позже Рэ пригласил на службу вполне приличного алхимика. Как и человек из Анже, это золотых дел мастер; работа с металлами подготавливала к алхимии и не противоречила ей. Мы не знаем, когда он переезжает жить к сиру де Рэ в Тиффож, но он был там в день приезда Прелати из Италии — 14 мая 1439 года; Прелати и Бланше расположились в одной комнате с ним. Почти все, что мы можем сказать о нем, нам известно из свидетельства Бланше (сс. 230–231) и у нас столько же оснований полагать, что тот привел его к Рэ, сколько и в случае с мастером из Анже. Второй мастер был из Парижа и отзывался на имя Жан Пти.

В декабре 1439 года он еще был на службе у Рэ; хозяин послал его в Мортань, чтобы убедить беглеца Бланше вернуться в Тиффож. Но Бланше отказался. Он поручил Жану Пти растолковать Жилю и Прелати, что общественное мнение против них, что они должны отречься от своей преступной жизни. Жан Пти выполнил поручение Бланше и поплатился за это, ибо взбешенный Жиль приказал бросить его в темницу в замке Сен-Этьен-де-Мерморт; если верить Бланше, он «пробыл там долго». Нам неизвестно, до какого момента он продолжал служить Жилю, однако 15 сентября 1440 года, в день ареста, его рядом с Жилем уже не было. Будь Жан Пти в тот день в Машкуле, его бы арестовали, как Прелати, с которым он долгое время ежедневно трудился. Прелати работал вместе с ним у тех печей, которые Жан, по всей видимости, установил до приезда итальянца, даже задолго до того.

Другие алхимики, итальянцы Антуан де Палерн и Прелати, были еще и заклинателями. Кажется, Антуан де Палерн был первым, но не остался на службе у Жиля надолго; и когда Рэ говорит об опытах с ртутью, то, возможно, инициатором их был именно Жан Пти (итальянцы в основном занимались заклинаниями). Жиль не сомневался, что вот-вот, не сегодня-завтра, вместе с Пти или Прелати, а с обоими — уж тем более, — он научится превращать металлы; Рэ всерьез считал, что будет создавать золото. Он был уверен: если бы неожиданный визит будущего Людовика XI, тогда дофина Вьеннского, в декабре 1439 года, не вынудил его разрушить эти печи (поскольку указом Карла V алхимия была запрещена), то он смог бы производить золото! Он вновь обрел бы свое гигантское состояние и наслаждался безграничным могуществом и неисчерпаемыми богатствами!

16. ПРЕЛАТИ, ПОСЛЕДНИЙ ВСПЛЕСК И КАТАСТРОФА

Появление Франческо Прелати, которого весной 1439 года Бланше привез из Флоренции, окончательно погубило Жиля. Прелати, молодой, чарующий своими познаниями в магии, литературным дарованием и итальянским происхождением, буквально соблазнил сира де Рэ; его действительные таланты вкупе с красноречием шарлатана покорили Жиля.