Процесс Жиля де Рэ

Принимается во внимание и то, что из Шантосе в Машкуль были перевезены сорок пять скелетов, и в Машкуле их сожгли.

Тонкие вина, гипокрас и кларет, а также чревоугодие обвинение связывает с содомским грехом, поскольку они служили обвиняемому возбуждающими средствами, дабы совершать этот грех «с большею силой, непринужденностью и удовольствием».

В обвинении отмечаются и мимолетные периоды угрызений совести, моменты просветления, когда преступник хотел совершить паломничество к Гробу Господню, но не знал, как осуществить свои намерения и «аки пес возвращался на свою блевотину», вновь вставая на путь злодеяний.

Приводятся и точные названия мест, где были совершены убийства: замок Шантосе, дом Ла-Сюз в Нанте, замки Машкуль и Тиффож, дом братьев-миноров в Бургнефе-ан-Рэ, дом некого Лемуана в Ванне.

Кроме того, обвинение считает, что Жиль впал в греховную ересь, за которую он несет ответственность перед инквизицией, в 1426 году. Рэ обвиняется в сношениях с еретиками, чьи догмы он воспринял; кроме того, он читал и изучал еретические книги. В частности, Жиль обвиняется в том, что возвел в догму ошибочные утверждения колдунов и заклинателей. Равным образом он практиковал и считал догмой запрещенные магические искусства геомантии и некромантии. Наконец, вкупе с этим он публично оглашал свои преступные идеи, также принятые им в качестве догматических.

Но не столько мысли и слова перечисляются в обвинительном акте, сколько предосудительные поступки. Речь, по сути дела, идет о дьявольских заклинаниях. Немало было мест, где Жиль де Рэ заклинал всевозможных демонов, или же это совершалось по его указанию: в Орлеане (под вывеской «Золотого Креста»), замках Машкуль и Тиффож, в Бургнефе-ан-Рэ, у братьев-миноров, и в Жослене, недалеко от замка герцога Бретонского. Вменяются в вину Жилю и жертвоприношения. В Тиффоже он принес в жертву кисти рук, сердце и глаза ребенка, положив их в стакан. Обвиняемый хотел связать себя соглашением с дьяволом, для чего приготовил расписку, то есть письменное кабальное обязательство, исключив из него лишь продажу души своей и сокращение жизни. Кроме того, в обвинительном акте упомянуты некоторые торжества, которые проводились в течение пяти лет, в особенности по случаю Дня всех святых; во время этих торжеств беднякам раздавалась милостыня.

Третьим из проступков, из-за которых обвиняемый предстал перед церковным судом, явилось нарушение церковной неприкосновенности. Речь идет об эпизоде в Сен-Этьен-де-Мерморте. В обвинении уточняется, что Жиль де Рэ вошел в храм, потрясая оружием, «дерзко и яростно», грозил смертью Жану Леферрону, духовному лицу, которого приказал сковать в кандалы по рукам и ногам и держать сначала в замке Сен-Этьен-де-Мерморт, а затем в Тиффоже. Таким образом обвиняемый «грубо и бесстыдно нарушил предписания епископа».

В конце текста этих сорока девяти статей прокурор требует, чтобы епископ и наместник инквизитора признали Жиля де Рэ виновным в различных преступлениях, указанных в обвинительном акте. Таким образом, его следует подвергнуть «отлучению от Церкви и иной законной каре», он должен быть «наказан и спасительному подвергнут исправлению, как того требуют закон и церковные предписания».

При допросе Жиль отказывается отвечать и оскорбляет суд

По просьбе прокурора епископ и наместник инквизитора допрашивают Жиля по статьям обвинительного акта (с. 170); теперь Жиль отрицает правомочность судей и отказывается признавать их в качестве таковых, затем называет их «симонитами» и «развратниками»; он говорит, что «лучше ему быть подвешенным с веревкой на шее, чем отвечать на вопросы таких церковников и таких судей». После нескольких предупреждений его отлучают от Церкви. Жиль протестует, но его протест немедленно отклоняется как ничтожный «вследствие особенностей дела и преступлений, неслыханных и богомерзких», в которых его обвиняют.

Затем зачитываются документы, уполномочивающие Жана Блуина, помощника инквизитора, с 1426 года осуществлять свою деятельность от имени Гийома Мериси, инквизитора и гонителя ересей во французском королевстве.

15.10. Начало признаний

Те же лица собираются в той же зале, и ход событий резко меняется (с. 189): Жиль де Рэ признает епископа и наместника инквизитора своими судьями, обладающими должной компетенцией, он сознается, что «злонамеренно совершил» указанные преступления и «смиренно, благочестиво, в слезах» просит прощения у судей за «брань» и «оскорбления» в их адрес. Из любви Божией судьи тотчас же прощают его. Обвиняемый признает верными статьи с 1-й по 4‑ю и с 8‑й по 14‑ю (статьи с 5‑й по 7‑ю, исключенные из этого списка, касаются Жана Блуина, но в 8‑й статье, с которой обвиняемый согласился, признаются его полномочия).