Проваливай с Пангеи!

Якир Мурар проснулся в отвратительном настроении. Это было перманентное состояние уже лет десять. Посудите сами: полторы сотни лет его семья была главным финансистом правящего дома Беры. Торговый дом и банк Мурар верой и правдой служили эмирам Беры, исправно финансируя все прихоти отца, деда, прадеда и прапрадеда нынешнего Эмира, да будут его года долгими. Голос Мураров значил очень многое в Бере и окрестностях, даже султаны Зорристана прислушивались к этому голосу. Их положение было незыблемым, а будущее блестящим.

Всё изменилось тридцать лет назад, в тот момент когда в Беру пришли эти сыновья шлюхи, братья Фуггеры. Две жирные жабы, Фрэнсис и Фредерик, предложили такие условия Эмиру Хейдару, что тот не мог отказаться.

С тех пор, голос этих ублюдков стал намного громче голоса Мураров. Якир, унаследовав дело своего отца, пытался с ними бороться, но силы были не равны. Фуггеры были намного богаче. Богаче и влиятельнее.

В итоге, Якира по прежнему принимали во дворе Эмира и даже советовались, по старой памяти. Но все понимали что это скорее дань уважения к его предкам. И выхода из этой ситуации не было.

С тяжёлым сердцем, Якир умылся и одевшись, спустился в свой кабинет. Так уж было заведено в его семье, что на первом этаже их резиденции располагалась контора их банка. Сев за стол и отхлебнув горячей настойки из желудей хортерийского дуба, он приступил к чтению бумаг, мысли мужчины крутились вокруг братьев Фуггеров и были они, мягко скажем, безрадостные.

— Господин Якир, — голос Джира, служащего его банка, отвлёк мужчину от невесёлых мыслей. — там посетители. Они требуют вас.

— Джира, сколько раз я тебе говорил не отвлекать меня по пустякам.

— Простите господин. Они требуют вас. И у них есть вот это, — с этими словами Джира показал Якиру крупный, не менее двадцати карат, алмаз. Глаза Якира округлились и он вышел в зал банка.

* * *

— Доброе утро, господа, — поприветствовал Якир посетителей, — чем могу помочь?

Прима и Секунда внимательно смотрели на этого чернокожего мужчину. С утра Клауидус и Угги расказали им свой план. В Зорристане чужестранки не могли покупать и продавать рабов. Они даже не могли войти на невольничий ранок не будучи рабынями. Поэтому на девушках были полупрозрачные одежды, не скрывающие, а подчёркивающие их соблазнительные тела, а от ошейников «Венома» тянулись две цепи, заканчивающиеся в мозолистой руке Угги.

Угги, Хроки и Вигмар играли роль охранников важного господина, девушки превратились в рабынь для утех. Солировать должен был, разодетый в щёлк и парчу, Клаудиус.

Закончив алкогольное совещание с дядей Олафа, бывший раб-секретарь Растуса принял детоксин и, выжав всё возможное из своего экзоскелета, помчался на яхту. Там он взял всё необходимое и, сменив элементы питания своей брони, вернулся в лагерь Олафа.

Якир оценивающее смотрел на посетителей его банка. Главным, безусловно, был высокий седой мужчина. Его богатый наряд, украшенный драгоценными перстнями и тяжёлой золотой цепью с крупными изумрадами, буквально кричал о богатстве. Взглянув в глаза мужчины, Якир увидел в них отзвук очень больших денег.

Свита мужчины была ему под стать. Три наёмника северянина в панцирях метеоритного железа, с дорогими двуручными мечами за спиной. В навершиях мечей горели крупные, кроваво-красные рубины. Намётанным глазом Якир видел, что эти камни стоят целое состояние. В руке одного из наёмников были цепи, тянущие к ошейникам двух рабынь. Две фантастически красивые близняшки были облачены в полупрозрачный шёлк и украшены драгоценностями. Эти рабыни, безусловно, украсили бы гарем Эмира Хейдара.

— Доброе утро, чем могу помочь? — обратился Якир к Клаудиусу.

— И вам доброе утро, господин Мурар. Меня зовут Клаудиус. Я бы хотел продать несколько драгоценных камней, — С этими словами Клаудиус снял с пояса мешочек и высыпал перед Якиром алмазы. — Кроме того, мне нужны посреднические услуги в одном крайне щекотливом деле.

Якир заворожённо смотрел на горку алмазов. Они его буквально гипнотизировали. Взяв себя в руки, банкир достал весы, окуляр и погрузился в изучение камней. Через полчаса он закончил и обратился к Клаудиусу.

— Что я могу сказать? Это уникальные камни. Они превосходны и при этом я вижу, что камни не подвергались огранке. Я никогда не видел столь идеальных граней.

— Сколько они могут стоить?

— У меня банк, а не ювелирная контора. Поэтому, за каждый камень я могу дать четыре с половиной тысячи имперских талеров. У Вас шестьдесят камней. Это будет двести семьдесят тысяч.

Клаудиус кивнул и достал еще семь камней:

— Давайте добьём до трехсот тысяч, — буднично сказал он. Якир изучил довесок и согласился. Это была очень выгодная сделка.

— Что вы говорили про посредничество? — спросил банкир, когда его служащие забрали камни и вынесли тяжёлый мешок серебра.

— Думаю для вас не секрет, что на невольничий рынок Беры доставили много рабов с севера. Три тысячи бывших воинов и три десятка женщин. Я хочу их купить.