Провалившийся в прошлое

В Дмитроград приехали в основном одни мужчины, и им всем, кроме некоторых счастливчиков, дня сватовства предстояло ждать до весны. Князь Денис на всякий случай предупредил охотников-аларов, что за посягательство на чужих жён те будут строго наказаны, но они в этом плане куда больше боялись княгини Ольги, ведь та могла запросто завязать сдерживающий узел на кого угодно, хоть на носорога. Теперь, когда у большой матери имелись при себе говорящие камни, и не у неё одной, она превратилась в очень грозную ведлу. Правда, ведла эта беспрекословно подчинялась одному-единственному человеку, Митяю, и вот почему. Все восемь ведл с говорящими камнями почему-то решили, что раз он их им дал, то, значит, может, даже не отбирая, просто лишить камни силы, а это было даже пострашнее, чем лишиться жизни. Поэтому дисциплина сначала в обозе, а затем в Дмитрограде была железная.

Через три дня после прибытия в Дмитроград две родственницы и подруга Ольги сели в Шишигу, к которой прицепили лодкотелегу, и Игнат вместе княжичем Михаилом отвёз их в Новокубанск.

Игнат обернулся за неделю, привезя с собой четыре дюжины олродов. Митяю требовались рабочие руки, и эта поездка оказалась весьма своевременной и не последней. В феврале началась такая оттепель, что даже реки местами вскрылись. Зато это позволило начать большое строительство на добрых полтора месяца раньше.

Главный ведл-нефтяник собрал из чугунных отливок здоровенную прямоугольную трубу длиной в двадцать пять метров и большую толоку, которую его ученики-веданы всей толпой опустили на гранитное дно Нефтяной, на месте выхода нефти, и обложили под водой здоровенными каменными блоками. На нижней части трубы Митяй сделал широкие полки, покрыл их двадцатисантиметровым слоем мастики, и, поскольку нефть из-под земли вытекала довольно-таки тёплая, то под весом трубы и каменных блоков та должна была, нагревшись, заполнить собой все неровности и устранить возможные протечки. В верхней части трубы он устроил широкое сливное отверстие и перекрыл её металлической крышей. Вся конструкция возвышалась над рекой почти на семь метров, и уже довольно скоро в большое нефтехранилище, построенное из кирпича, сначала потекла нефть с водой, а затем уже и чистая нефть. Через неделю, открыв задвижку в самом низу нефтехранилища, ведлы-нефтяники осторожно слили воду и вскоре навсегда забыли, что такое нефть, чуть ли не пополам смешанная с водой.

О строительстве нового нефтеперегонного завода речи пока не шло, но гончары изготовили ещё два керамических самовара и первым делом улучшили качество бензина. Параллельно с этим ведлы-керамисты под руководством Митяя построили в феврале, прямо на красных глинищах, кирпичный завод с настоящей туннельной печью, отгороженный высоким забором. Он находился в двенадцати километрах от стены, на другом берегу Нефтяной, и уже в середине марта начал выдавать продукцию, очень нужную для строительства домов и множества новых цехов.

Теперь у него имелось под рукой четыреста двадцать пар рабочих рук, не считая женщин и детей, так что работа продвигалась быстро, а вот обучение не очень. Митяй, однако, не стоял на месте и часто читал лекции новым ученикам. Хотя работы было невпроворот, он не вводил никакой потогонной системы, но сам ушатывался в хлам, пусть уже не физически, а скорее морально. Всё-таки ему было тяжело без Тани. В литейке и в кузнице работа шла чуть ли не в ритме стахановского вальса. Митяй начал строить водяную Шишигу, а к ней в довесок ещё и большую баржу. Оба судна, одно восемнадцати метров в длину, а другое тридцати двух, строились из дерева, причём довольно странным образом – кверху днищем, а рядом с ними изготавливалась стальная, паяная обшивка корпуса из стали пятимиллиметровой толщины. Увы, по-другому он построить суда с обшитыми сталью деревянными корпусами не мог. Паять швы обшивки на дереве означало только одно – устроить пожар на верфи. Проще нахлобучить изготовленную стальную обшивку, подняв её за ребро, проходящее посередине, талями, посадить на мастику, а потом прикрутить к рангоуту с деревянной обшивкой корпуса длинными болтами.